— Северус спросил. Я ответил. Это называется взаимовыгодное сотрудничество, лорд Поттер, — после минутного молчания, медленно, словно подбирая слова, осторожно произнёс Малфой. — О личности… объекта своего интереса, он мне не говорил. Сказал только, что это… полукровка с весьма большим состоянием.
Взаимовыгодное сотрудничество, значит? Гарри криво усмехнулся. И почему ему кажется, что Люциус лукавит относительно незнания личности второго брачующегося? Хотя, всё может быть. Бегло пробежавшись взглядом по тексту контракта, и отметив, что в нём не было даже намёка на мысль, что нищий полукровка покушался на состояние юного лорда и Героя, Гарри хмыкнул. Что ж, очень красиво и умно. Однако завещание никто не отменял.
Испепелив пергамент, Гарри щёлкнул пальцами. Прибывшему на вызов Кричеру, он приказал принести Омут памяти. Когда чаша была доставлена и установлена, Гарри «слил» в неё воспоминания Беллы о визите в халупу Снейпа, и воспоминания Нарциссы о встречах с защитником наследника. Без купюр. Со звуками, стонами, словами, издевательским смехом. Жаль только, что без эмоций, и жестом пригласил Малфоя к просмотру. Молча, хотя вопросы, клубившиеся в белобрысой голове, едва ли не на лбу отсвечивали, Люциус вздёрнул бровь и, стиснув набалдашник трости, опустил голову в серебристую субстанцию.
Едва Малфой окунулся в воспоминания, Снейп зашевелился. Гарри тут же его усыпил, потому как время для задушевных бесед ещё не наступило, вот вернётся Люциус, тогда можно и поговорить. Ещё кинул чары диагностики. Сильный ушиб спины, трещины в парочке рёбер и легкое сотрясение мозга. Ерунда. Всё это лечилось на раз и корректировке памяти не помешает. А может, следовало поставить печать? Чтобы гавнюк всё помнил, но никаким образом не мог сообщить третьим лицам. Да. Это лучше всего. А ещё сделать закладку-запрет, чтобы не сбежал. Эх, сюда бы Брендона — Мастера чароведа и Мастера менталиста, какие бы установки он Снейпу сделал, какое бы наказание получилось… Загляденье. Впрочем, если подготовиться…
Тут его мысли прервало шипение, треск и… Гарри едва успел вскочить со стула и закрыться щитом, как трость Люциуса разорвало на мелкие кусочки. Несколько острых щепок долетели до окна. Стекло треснуло. Чёрно-красный луч пробил приличную дыру в полу и раскрошил угол прилавка. Сам же Малфой всё еще был в воспоминаниях. Одной рукой он намертво вцепился в край чаши, второй стискивал волшебную палочку. С её кончика сыпались разноцветные искры. Зелёных было больше.
«… я, тоже могу что-нибудь состряпать», — продолжил свою мысль Гарри. Он потёр переносицу и, не выпуская из виду Люциуса, поскольку труп Снейпа ему тут совершенно не к чему, на всякий случай установил купол конфиденциальности и сокрытия (не хватало, чтобы кто-то с улицы услышал разборки, которые совершенно точно будут), быстро привёл лавку в порядок. Прилавок придётся менять, да и пол тоже. Дерево не очень долго держало чары. Подойдя к окну, он всего на секундочку отвернулся от Малфоя, а Снейп уже свалился на пол. Извиваясь под тёмно-синим лучом, он хрипел и пачкал чистые доски своей кровью.
— Назавтра его вызывали в Аврорат. Нам ведь не к чему, чтобы у бравых служак возникли лишние вопросы? — заделав трещину в стекле, Гарри обернулся, бросил взгляд на Снейпа, который уже только мелко подрагивал, посмотрел на побелевшего от ярости Люциуса и вздохнул. — Лорд Малфой, если вам невтерпёж снять с него шкуру, то забирайте… друга своей семьи в менор и там развлекайтесь. А мне тут трупы не нужны. Да и Азкабан, место так себе, чтобы стремиться туда попасть.
Видя, что Малфой никак не реагирует на его слова, а только ещё сильнее стискивает волшебную палочку, усиливая и без того мощное проклятье, да сжимает челюсти и щурится Гарри собрался было его угомонить, но Люциус как-то рвано вздохнул, выдохнул и, резко дёрнув рукой, прервал заклятье.
— Спасибо. А теперь, если вас не затруднит, подправьте его здоровье, чтобы завтра он мог предстать в Министерстве во всём блеске своей убогости. Я бы и сам это сделал, но, во-первых, не разобрал, что за чары вы использовали, а, во-вторых, лучше и незаметнее получается излечить именно тому, кто накладывал проклятье, — говоря это, Гарри не был уверен, что Люциус, взбешенный и жаждущий разделать Снейпа под орех, выполнит его просьбу.
Однако Малфой сумел обуздать свою ярость и спустя минут десять, Снейп был приведён в должный вид, усыплён и снова приклеен к стене. В этот раз он не висел, а стоял на ногах, только двигаться не мог. Пол был очищен от крови. Омут памяти домовик переправил в дом Блэков. В процессе уборки и подправления здоровья они с Люциусом даже перебросились парой слов. Правда, по молчаливому уговору, не касались темы воспоминаний, оставив их на вечернюю встречу. Гарри поделился своей задумкой относительно печати, поскольку корректировка памяти — слишком простое решение. Печать же закрывает информацию гораздо лучше и надёжнее. Ну, а Непреложный обет, ответил он на вопрос Люциуса, можно обойти, тем более, когда дающий изо всех сил будет сопротивляться, к тому же, его обнаружит даже школьник-отличник. Однако обет можно использовать в качестве второй защиты, он выполнит функцию своеобразной обманки. Что же до «сбежит», то никуда он не денется. Малфой очень внимательно его выслушал и хитро усмехнулся. Глаза на секундочку потеплели. В этот момент Люциус с Драко стали невероятно похожи. Гарри даже моргнул. Но чудо длилось мгновение и перед ним снова белобрысый гадёныш, презрительно кривящий губы. А ещё пришли к неожиданному соглашению, что Малфою совсем не обязательно сейчас светиться рядом с ним и что встретятся они вечером на Гриммо. Тогда же всё и обсудят. После того как Люциус ушел, предоставив ему самому разбираться со Снейпом, Гарри привёл его в чувство.
— Я. Спасал. Твою. Жизнь, мальчишка! — разделяя каждое слово, прошипел Снейп, едва чары подействовали. Он даже не огляделся по сторонам, а сразу же впился в Гарри пристальным взглядом. — За добро, за помощь, за особое расположение ты ответил мне проклятьями, пренебрежением и недоверием.
Откинувшись на спинку стула и закинув ногу на ногу, Гарри хмыкнул. Похоже, Снейп считал, что именно он потрепал его шкуру. Надо будет поинтересоваться у Малфоя, что за чары тот использовал. Если что-то родовое, то может и не сказать. А очень интересно. Чары ни тёмные и ни светлые, но сильно членовредительские. Да и лечебные были весьма специфическими.
— Посмотри… на… меня…
В его голосе не было ненависти. Не было в нём и гнева. Этакий бездушный, хлёсткий, гипнотизирующий… как в воспоминаниях Рона голос. Дежа-вю, твою мать!
— А нос тебе не почесать? — любезно поинтересовался Гарри и, ухмыльнувшись, склонил голову, разглядывая Снейпа с гастрономическим интересом. Самоуверенный гавнюк чей вид уже начал утомлять. Пора на сегодня заканчивать. — Наверное задаёшься вопросом, почему на меня не действуют твои закладки? Почему вместо того чтобы осыпать благодарностями и всяческими благами я не обращаю на тебя внимания? Отвечу, раз никто из вас — пытавшихся въехать на чужом горбе в рай, не догадался. Я, чистокровный маг. Я, очень сильный маг с активным наследием, чью родовую защиту не под силу сломать самоуверенному полукровке, родившемуся от связи волшебницы, изгнанной из рода и маггла.
Гарри резко встал и подошел к Снейпу практически вплотную. Тот едва ли не шипел и плевался от ненависти. Дёргался, прилагая усилия, чтобы освободиться. Один взмах и Снейп обмяк. Вызвав Кричера, дабы с одной стороны, подстраховал, с другой, следил за обстановкой. А то неудобно получится, войдёт кто-нибудь, проигнорировав чары и табличку «закрыто», а он тут в мозгах ковыряется…
«Ковырялся» Гарри очень долго, поскольку работа была тонкой. Закладки-запреты на выезд из Лондона, разбрасывал, начиная с воспоминаний юности. Разыскивать гавнюка по всему миру ему совсем не хотелось. Как не хотелось оставлять безнаказанным за чинимое им добро. Печати ставил медленно и скрупулезно. На одной даже изобразил свою метку, как делали Мастера менталисты древности. Это своего рода предупреждение — мол, не лезь на мою территорию. Когда закончил, за окном уже смеркалось, и шел дождь. Усталость накатывала волнами и жутко болела голова. Кричер тут же подсунул ему пару бутыльков с зельем.