В ответ, Вальбурга подавилась словами, поджала губы, гневно сощурилась, расправила юбку, теперь уже рубинового платья, степенно сложила руки на коленях и потупила взор. Вот же! Блэковские бабы — это вообще нечто несусветное! В его реальности Сириус с детства приучал дочерей держать себя в руках и не выходить за рамки дозволенного, ибо с последствиями выходок старшего поколения они долго разбирались. Впрочем, так и не разобрались.
— Повторюсь: жаль что вы всего лишь портрет. Были бы живы за милую душу отходил бы кнутом по вашей заднице. И запретил бы целебные зелья и мази, — со вздохом проворчал Гарри и, взглянув на старшего Малфоя, подумал, что пожалуй, для профилактики отходил бы и Люциуса. — Однако заметание следов не главное. Усилить связь и исключить разрыв, вот что имеет первостепенное значение. Бонусом же идёт возможность привлечь неприлично выражающуюся леди для воспитания двух выскочек.
— Повторюсь: варвар и хам, — Вальбурга вздёрнула подбородок и расправила плечи. Серьги в ушах качнулись и кроваво-красные камни в них вспыхнули. Серебристая волна прокатилась по холсту, и вместо тёмной комнаты появилась мрачная келья. С цепями, дыбой и щипцами, воткнутыми в маленький камин с тлеющими угольками. — Но к моему прискорбию вы являетесь Главой моего Дома, посему вынуждена подчиниться и взять на себя обязанность воспитателя.
Из глубины картины раздался приглушенный стон. Леди Блэк щелкнула пальцами, широко улыбнулась, хотя уместнее было бы сказать, оскалилась и коротко кивнула. Усмехнувшись, Гарри перешел на магическое зрение и попросил Драко, шипевшего что-то себе под нос, рассказать отцу о задумке и о том, что они успели сделать для её осуществления.
Пока он возился с чарами, соединяющими свиток и портрет, Малфои тихо переговаривались. То и дело голоса повышались. Пару раз Люциус обращался к нему, но Гарри отмахивался от вопросов, как от назойливых комаров. Драко тихонько похмыкивал и снова начинал терпеливо объяснять скептически настроенному отцу: что, как и почему так, а не иначе. Наконец связь была установлена, что подтвердила леди Блэк и Гарри отложил пергамент, который тут же схватил Драко и принялся за чтение.
— Невозможно предусмотреть всё на свете, — произнёс Люциус, внимательно наблюдая за сыном. — Легче было бы сделать ментальную установку.
— Согласен. Но кто бы справился с настолько тонкой работой? — Гарри помассировал затёкшую шею, потёр глаза и встретившись взглядом с Люциусом, вздёрнул бровь. Ну в самом деле, не думает же Малфой, что на это способен восемнадцатилетний пацан?
Озвучив свою мысль и получив ответ и рассуждения на тему, а почему бы и нет, ведь до недавних пор у «пацана» всё получалось, Гарри хмыкнул. Образование некоторых британских магов вызывало недоумение. Хотя лестна такая оценка его возможностей.
— Получалось, потому что я не делал ничего сверхсложного. А чтобы получить результат всего этого, — Гарри махнул рукой, жестом показывая, что имеет в виду, — нужно быть Мастером и работать в паре с чароведом. И хотя я неплохо владею чарами, до Мастера мне далеко. И я не менталист, а всего лишь скромный артефактолог, — после этих слов Драко тихо фыркнул, при этом не отрываясь от изучения свитка. Даже Люциус хмыкнул. Усмехнувшись, Гарри пожал плечами и продолжил: — Подставиться и оказаться в Азкабане, или того хуже, схлопотать откат из-за топорно проделанной работы, желания не возникает. Не ошибусь, если скажу, что вас тоже не прельщает перспектива длительного отдыха на северном острове или родовое проклятье. Поэтому-то в столь щекотливом и важном вопросе, как наказание врагов Рода, я использую свои сильные стороны и избегаю слабых.
— Допустим, всё получится с рунным кругом. Образуется нерушимая связь. Я даже уверен, что из-за своей несдержанности и ненависти к родам Поттер и Блэк вообще и тебе в частности, Снейп увязнет по самые уши, — Драко замолчал. Взглянув на часы, он скривился. По видимому, очень уж не хотелось ему в Хогвартс. — Допустим, что Снейп придёт к нам за помощью и подпишет это соглашение, со скрытыми и уже активированными печатями, — сказав это, Драко встал и предал свиток Люциусу. — Но как это сделает его нашим слугой? Я вижу лишь обычный договор о сотрудничестве.
— Пока не активирована последняя печать, свиток надо разворачивать без использования рук, — Гарри криво улыбнулся, глядя на склоненные над пергаментом белобрысые макушки.
Над свитком пришлось изрядно попотеть. Только не здесь, не сейчас, а намного раньше и в другой реальности. И не над самим текстом, а над идеей, делая преддипломную работу. Хотя, строго говоря, свиток сложно назвать артефактом, ибо вся магия, вложенная в него вначале, видоизменялась и исчезала, как только вспыхивала последняя печать.
«Из тебя получился бы самый опасный и неуловимый мошенник» — пробурчал Мастер, пряча свиток в сумку и похлопывая по плечу довольного ученика. С тех пор, он взял за правило проверять его работы на предмет скрытого текста, практически не отличающегося от оригинального, в чем собственно говоря и состояла основная фишка текста-перевёртыша. Никого кроме себя самого читающий текст не мог винить, что изучая, неправильно расставлял приоритеты, «глотал» окончания слов, тем самым, изменяя их значения. Очень тонко и, отбросив условности, вполне себе законно. В мире магии, нужно быть начеку.
— Драко, тебе пора, — вынужден был напомнить Гарри, когда по истечении получаса Малфои всё ещё изучали текст, разбирали его на составляющие, черкали что-то на пергаменте и тихо переговаривались.
Драко вскинул голову, насупился и вздохнул. Но прежде чем выйти из кабинета, подошел к Гарри, прошипел ему на ухо, чтобы о встрече рассказал и рассказал без купюр, кивнул на прощанье Люциусу.
Едва за Драко закрылась дверь, Гарри вызвал домовика, распорядился насчет доставки Белби, как только тот потребуется, приказал повесить портрет леди Блэк в кабинете, свернул свиток и обратился к Малфою:
— Аппарировать будем с улицы.
Меньше чем через минуту они оказались на пустыре, в нескольких футах от дома Снейпа. На улице было пасмурно. С севера надвигались тяжёлые дождевые тучи. Дул пронизывающий ветер, походу разогнавший магглов по своим домам. Здешний май, напоминал «сумасшедший» март в Италии с его непредсказуемой, дождливой погодой. Наложив на себя согревающие чары и чары рассеивающего внимания, Гарри двинулся к убогому жилищу. Замерев у забора, он сощурился, вглядываясь в окна. Через грязные стекла пробивался тусклый свет и было видно, что внутри лачуги кто-то ходил. Для дополнительной проверки, Гарри бросил связку из определяющих и сканирующих чар. Они показали, первое — в доме находился маг; в подвале и на заднем дворе копошились крысы. Славная семейка, ничего не скажешь. И, второе — висевшую на доме антимаггловскую связку из скрывающих и рассеивающих внимание чар. Покосившись на Люциуса, с омерзением разглядывающего улицу вообще и снейпово жилище в частности, Гарри вздохнул. Как бы несдержанность о которой упоминал Драко в отношении Снейпа, не активировалась в Малфое. Не хотелось бы из-за его глупости менять планы. С другой стороны, в случае срыва, Люциус подгадил бы самому себе. Ему же будет вполне достаточно привязки сладкой парочки к Родам Поттер и Блэк.
— Надеюсь, помните: вас никто не должен видеть.
Люциус наградил его ледяным взглядом, расправил плечи, запахнул мантию и молча наложил на себя чары невидимости. Гарри фыркнул и бросил в Малфоя проявляющее заклятье. Невидимым тот должен оставаться для всех кроме спутника, о чём, по-видимому,сделал вид, что запамятовал. Вот же вредное и обидчивое блондинистое создание!
Понадобилось меньше пяти минут, чтобы дойти до двери, выбить её, оглушить Снейпа, взять у него немного крови, для вплетения в связь между портретом и свитком, навесить на лачугу парочку мощных щитов (не хотелось бы получить авроров в гости), расширить и очистить маленькую гостиную от ветхой мебели, переместив продавленные кресла, колченогий столик и книги в подвал. После этого стало понятно, что полки были навешены на двери, ведущие на чердак и на кухню. Значит, удобства располагались во дворе. Придётся сладкой парочке испражняться в ночные горшки. Включать в цепочку уличный туалет, он не собирался. И кстати, душевой тут тоже не наблюдалось. Вот интересно, тут же когда-то жила женщина, неужели она мылась в тазике?