— Спой это для меня, dolcezza (*сладкая, итал., прим.перев.). Он приподнял её бедра и вошёл в её влажность. — Живи своей мечтой так, как я живу своей.
Он перевернул её, лизнул и пососал её соски, когда вышел и снова скользнул внутрь, снова и снова, пока её прекрасный голос наполнял комнату. Она добралась до части о недостижимой звезде, а затем он провёл большим пальцем по её клитору и отправил на край. И они вместе упали обратно на простыни.
Глава 14
— Я так рад, что тебе лучше. — Грейс сжала руку Мантини. Впервые после стрельбы её отец смог сесть и говорить связно. Она бросилась в больницу сразу, как только одна из медсестёр позвонила ей и сообщила, что ему перестали давать обезболивающие из-за которого он был в седативном состоянии, и перевели его из отделения интенсивной терапии в отдельную палату на послеоперационном этаже.
— Похоже, у меня много незаконченных дел, — сказал отец, озабоченно нахмурив лоб. — Я решил, что достаточно отдохнул. Сегодня утром я уже разговаривал по телефону со своими капо и с Пьеро Форзани, который всё ещё скорбит о смерти своего сына. Расскажи мне, что происходит.
— Том пропал после стрельбы.
— Тела нет?— побледнел Мантини.
— Нет, папа. Я пыталась найти его. — Грейс рассказала ему обо всём, что произошло, а также об информации, которую Рокко дал ей прошлой ночью, не упоминая его по имени. Про то, что Тони нанял албанцев для охоты на Тома, её подозрения, что Тони и его команда были ответственны за стрельбу в «Карвелло», и усилия Нико по обеспечению его безопасности.
— Я в долгу перед Нико, — сказал отец. — Я как раз собирался позвонить ему, когда ты приехала. Я всё утро пытаюсь дозвониться до дона Гамболи, чтобы обсудить этот вопрос, но он не отвечает.
— А как насчёт его консильери Луиджи Кавалло?
— Ничего. — Мантини покачал головой. — Я звонил телохранителю дона Гамболи, его жене и брату, но они тоже не ответили. Я послал нескольких своих капо в Нью-Йорк посмотреть, что они смогут найти.
— Рокко сказал, что Нико тоже пытался связаться с ними, но безуспешно.
— Рокко?
— Да, Рокко Де Лукки. — Грейс с трудом сглотнула. — Он был в «Карвелло». Один из стрелков крикнул что-то о том, чтобы взять меня живой, и Рокко защитил меня.
Папа так сильно сжал её руку, что она подумала, что он сломает кость.
— Почему он был там?
— Я... — Она втянула губы. — Он пришёл повидаться со мной. Мы были в...
— Ты пригласила его?
— Нет, папа, но мы...
— Ты сказала ему, с кем мы встречаемся и где?
— Нет. — Грейс сцепила руки на коленях.
— Так он просто появился? — Папа приподнялся на кровати. — Когда ты ужинала со своей семьёй и друзьями семьи? Как он нашёл тебя?
Желудок Грейс скрутило узлом.
— Я не знаю. Я думаю, он последовал за мной.
— Он последовал за тобой. — Голос папы поднялся до крика. — Господи Иисусе. Он Де Лукки. Если он был там, значит, был замешан. У него, вероятно, был контракт на Тома и меня, и он привёл этих людей, чтобы убедиться, что работа выполнена.
— Нет. — Она отдёрнула руку. — Он стрелял в них. Он защищал нас, защищал тебя и Тома. Он перевернул стол и выстрелил одному из парней в грудь. Потом он вытащил меня оттуда и отвёз в безопасное место.
— Он убил человека, в которого стрелял?
— Нет. — На её лбу выступили капельки пота. — Рокко сказал, что на нём был жилет.
— Был ли кто-нибудь мёртв, когда вы уходили? — Папа фыркнул от смеха.
— Нет. — У Грейс пересохло во рту.
— Тогда это были его люди. Ты когда-нибудь слышала, чтобы Де Лукки оставил кого-нибудь в живых?
Она отодвинула свой стул от края его кровати и встала.
— Он оставил тебя в живых. И Том. И я. Он спас меня. И он помогал мне искать Тома.
— Помогал тебе, чтобы ты привела его к Тому, и он мог бы убить его, не сомневаюсь.
— Нет. Всё было совсем не так. — Грейс обхватила себя холодными руками. — Жена Нико и жена его заместителя помогли мне отследить телефон Тома до стоянки трейлеров. Появился Рокко с несколькими своими людьми и вошёл в трейлер. Я услышала выстрелы, и он вышел весь в крови. Он сказал, что внутри было трое албанцев, и он мог бы разговорить одного из них. Он принёс мне телефон Тома.
— Скорее всего, у них тоже был Том, — сказал папа. — Ты заходила внутрь? Ты сама посмотрела, был ли там Том? Ты видела этого албанца, который был готов поговорить? Ты с ним разговаривала?
— Нет. Я попросила Рокко, — у неё пересохло во рту, — расспросить одного из них для меня, чтобы мы могли найти Тома, и он пообещал, что не убьёт его.
— Cristo santo (*Господи, итал., прим.перев.)! — Папа взорвался, всплеснув руками и наградив Грейс чередой отборных итальянских ругательств. — Некий Де Лукки сказал тебе, что он никого не убьёт, и ты ему поверила. —Голос папы стал холодным. — Ты привела его прямо к своему брату и поверила ему на слово, что твоего брата там не было. И ты позволила ему убедить себя, что за убийством стоял Тони. Насколько наивной ты можешь быть?
— Я доверяю ему, — тихо сказала она.
— Ну, ты единственный человек, который это делает. Остальные из нас знают, кто он такой. Он Де Лукки. Они нехорошие люди. Человека определяют границы, которые он не пересечёт, но у Де Лукки нет границ. Как только у них будет контракт, они сделают всё возможное, чтобы его выполнить. Они будут притворяться твоим парнем, твоим любовником, твоим другом — они будут использовать тебя, предавать тебя, причинять тебе боль — всё, что угодно, чтобы выполнить свою работу.
Дрожь пробежала по спине Грейс.
— Он не такой. Я его знаю. Я была... — Она сжала юбку в кулак, собравшись с духом, чтобы открыть правду, которую так долго скрывала. — Мы были вместе до того, как я уехала из Нью-Йорка. В течение двух лет.
Далёкий от того, чтобы рассердиться или прийти в ужас, её отец пренебрежительно махнул рукой.
— Это было пустяком. Подростковая влюблённость. Ты ничего для него не значила. У Де Лукки нет отношений. Любовь, забота, сочувствие — все эмоции, которых у вас, кажется, слишком много, — выбиваются из них, начиная с десятилетнего возраста. Им дают вещи, о которых нужно заботиться, когда они дети, просто для того, чтобы их можно было забрать. — Его лицо смягчилось. — Все мальчики Де Лукки получают щенка, когда их усыновляют, polpetto (*фрикаделька, итал., прим.перев.). Держу пари, ты никогда не видела его с собакой.
— Не надо, папа. — Глаза Грейс наполнились слезами. — Не говори мне этого.
— И ты. — Он покачал головой. — Неужели ты думала, что Чезаре не узнает о тебе? Если ты была с ним два года, то только потому, что Чезаре позволил это с единственной целью сломить его, забрав тебя. Это то, что случилось в ту ночь, когда ты вернулась ко мне с повязками на лице, задавая вопросы о том, кто мы такие и кто такая команда Де Лукки?
— Чезаре сказал, что убьёт Рокко, если я расскажу тебе о том, что произошло той ночью. — Её рука потянулась к щеке. — Я поверила ему.
— Он никогда бы не убил своего сына, потому что если бы он это сделал, ему пришлось бы усыновить другого мальчика и начать всё сначала. Это требуется в соответствии с их кодексом. У него нет собственного сына. Немногие из них это делают, потому что нелегко найти женщину, готовую выйти замуж за Де Лукки, особенно зная, что отношения будут без любви.
— Рокко любил меня, — выпалила она.
— Может быть, ты и любила его, но он не любил тебя, polpetto. Де Лукки не умеют любить.