Он врезался в каталку и помчался по противоположному коридору. Он не знал, кто стоял за кулисами, но это был гениальный план. Никто в мафии не стал бы подозревать женщину, особенно медсестру, да ещё такую хорошенькую, как Тиффани, которая обосновалась в больнице. Она сможет без проблем входить и выходить из палаты Нунцио и закончит работу, которую убийцы начали в ресторане две недели назад.
Его худшие опасения оправдались, когда он завернул за угол. Никакой охраны в коридоре. Никакой охраны у двери. Никто не мог помешать ему войти прямо в комнату Нунцио, где ангел смерти парил рядом с кроватью мафиози с улыбкой от уха до уха.
— Убирайся к чёрту от него. — Рокко закрыл дверь и вытащил пистолет, отмахиваясь от Тиффани. Она опустила шприц в карман халата. С её длинными светлыми волосами, собранными в свободный конский хвост, и в розовом платье до пят, она выглядела настолько далеко от смертоносной убийцы, в которой он теперь подозревал её.
— Не делай мне больно, — выдохнула она и подняла руки над головой.
— Какого хрена ты здесь делаешь? — Он взглянул на Нунцио, спящего в кровати.
— Просто проверяю его жизненные показатели и даю ему лекарство. — Она выглянула из-под своих рук. — Пожалуйста. Я не делала ничего плохого.
— Ты здесь не работаешь, — кивнул он на её значок. — Твой пропуск поддельный.
На её лице промелькнуло замешательство.
— Я действительно здесь работаю. Меня наняли в качестве подсобной рабочей силы из агентства в Палермо. Ты можешь уточнить у них. Я получила пропуск от службы безопасности, когда начала работать несколько недель назад.
— Я знаю, кто ты, Тереза Росси.
— Это не моё имя. Я Тиффани Оливер. — Её большие голубые глаза заблестели, а нижняя губа задрожала.
Чёрт возьми. Она собиралась заплакать. Либо она была чертовски хорошей актрисой, либо он облажался по-крупному, наставив пистолет на невинного гражданского. Он колебался, пистолет дрогнул, когда слеза скатилась по её розовой щеке.
— Ты друг Майка. — Она прерывисто вздохнула. — Это из-за той ночи, когда я позвонила в полицию? Мне так жаль. — Ещё одна слеза последовала за первой, и её лицо сморщилось. — Я думала, тебе будет больно. Я всё объяснила Грейс, и она сказала, что простила меня, потому что всё оказалось хорошо.
Грейс. Его мозг на мгновение затуманился. Что-то расстроило Грейс в спортзале, и там была Тиффани. Грейс вошла в раздевалку и вышла оттуда почти другим человеком, и единственным человеком, с которым она потом разговаривала, была Тиффани.
— Ты собираешься убить меня? — Она снова выглянула из-под своих рук, её красивое лицо превратилось в маску страха. Если она была Терезой Росси, профессиональной преступницей, она была очень убедительна в роли Тиффани Оливер, напуганной медсестры.
Он открыл рот, чтобы ответить, и только тогда заметил изменение звука. Вместо постоянного мигания кардиомонитора раздался только один длинный звуковой сигнал.
И вот тогда она улыбнулась.
— Что ты сделала? — Его взгляд упал на младшего босса, его рот отвис, голова склонилась набок, тело совершенно неподвижно.
На мониторе раздался сигнал тревоги. Крики и шаги эхом разносились по коридору. Взгляд Рокко снова метнулся к ней, и он увидел что-то не такое невинное в ледяной глубине её больших голубых глаз.
— Какого хрена?
Но было уже слишком поздно. Тиффани сделала глубокий вдох и закричала.
Глава 21
— Ты убил моего отца?
Грейс сжала тюремный телефон в руке, глядя на Рокко через стеклянный барьер. Она не ожидала, что он ответит — телефонные линии прослушивались, и любые признания могли быть использованы против него в суде, — но ей нужно было увидеть его лицо, изменение цвета его глаз. Даже спустя столько лет она могла прочесть выражение его лица. Она могла видеть правду, даже если не слышала слов.
Нет.
Её напряжение немного ослабло. Возможно, ей не нужно было задавать следующий вопрос. Медсестра в больнице заявила, что он что-то вколол в капельницу её отца, и он наставил на неё пистолет, когда она попыталась остановить его. Впоследствии он был арестован за ношение оружия и по подозрению в убийстве. Сейчас он в ожидании результатов вскрытия.
Не просто медсестра, а подружка Майка, Тиффани.
Это было уже слишком. Том утверждал, что у Рокко был контракт на убийство её отца. Папа был мёртв. Рокко был в палате. И теперь Рокко был в тюрьме.
— Том упомянул контракт, — сказала она, стараясь, чтобы её слова были расплывчатыми, но достаточно чёткими, чтобы он понял.
Когда он приподнял бровь, она кивнула.
— Да, я видела его. На днях он был в спортзале. Он говорил... разные вещи. О вас. Он прятался с Тони. Он говорит, что Тони защищает его.
Рокко уставился на неё, как и всегда с тех пор, как она приехала. Было ли это чувство вины, заставившее его замолчать, или разочарование от того, что она даже заподозрила его в этом? Но они были врозь очень долгое время. Насколько хорошо она на самом деле его знала? В чём заключалась его преданность?
— У тебя... был...
Контракт. Она задала этот вопрос про себя, зная, что он поймёт. У тебя был контракт на убийство моего отца?
Желчь подступила к её горлу, когда она увидела, как напряглось его лицо, ответ в потемневших глазах.
Да.
* * *
— Ты в порядке, милая? — Оливия открыла дверцу машины и жестом пригласила Грейс внутрь. Она настояла на том, чтобы подождать снаружи тюрьмы, пока Грейс разговаривала с Рокко, и Грейс была глубоко благодарна ей за то, что она была там.
Не в силах скрыть своё горе, Грейс не выдержала и рассказала Оливии версию правды — Рокко был найден с пистолетом в палате её отца и теперь находился в тюрьме, подозреваемый в его убийстве в результате неудачной деловой сделки. Было облегчением поделиться даже такой частью истории, и Оливия изо всех сил старалась помочь — от того, чтобы отвезти её навестить Рокко, до организации похорон, когда будет сделано вскрытие.
Грейс покачала головой, не в силах солгать. Её худшие опасения оправдались. Она связалась с мафией и потеряла ещё одного человека, которого любила.
Двух человек.
И потом, если Том осуществит свой план занять место отца, потому что у Тома не было того, что нужно, чтобы выжить в этом мире, даже при помощи и поддержке его нового лучшего друга Тони Тоскани.
Её снова предали. Снова больно. Её сердце снова было разбито. Почему она не могла усвоить грёбаный урок, что в мафии не было ничего хорошего — она разрушала всё.
— Он...? — Оливия вопросительно подняла бровь.
— Я не хочу об этом говорить.
— Конечно, ты не знаешь. Мне жаль. Мне не следовало спрашивать. Я отвезу тебя домой.
Грейс мгновенно пожалела о своём резком тоне. Последние несколько дней Оливия была очень заботливой. Грейс не знала, какую договорённость Оливия заключила с отцом Шеймусом, чтобы он прикрывал её смены в «Саннивейле», но она была благодарна за то, что Оливия была там, напоминая ей, что есть мир без оружия, бандитов и смерти. Хороший мир. И друзья, которым было не всё равно.
К тому времени, как они добрались до дома, Грейс просто хотела принять долгую ванну и забраться в постель. Она никогда раньше не бывала в тюрьме, и даже сейчас чувствовала, как отчаяние и безнадёжность всё ещё цепляются за её кожу.
— У нас гости, — указала на дом Оливия, когда они остановились у обочины.
Грейс подняла глаза, надеясь, что это Том. Она видела его только дважды с тех пор, как умер их отец — один раз в больнице, а затем снова в полицейском участке, и оба раза он был с Тони Тоскани. Её сердце упало, когда она увидела Габриэль и Мию, сидящих на крыльце. Последнее, чего она хотела — это разговаривать с кем-либо, причастным к мафии.
— Езжай дальше.
— Ты хочешь пойти на репетицию? — Оливия взглянула на Мию и Габриэль, но, к счастью, нажала на педаль газа и проехала мимо дома. — Итан и Мигель репетируют с группой.