За время заключения К. К. Рокоссовского в Советском Союзе и в мире произошли важные события. В Европе бушевала Вторая мировая война. Красная Армия проверяла свою прочность в военных действиях на озере Хасан в 1938 г., на р. Халхин-Гол в 1939 г. и в войне с Финляндией в 1939–1940 гг. В ходе боевых действий были выявлены значительные недостатки в подготовке Красной Армии. С учетом боевого опыта в войсках проводилась реорганизация и перестройка системы боевой подготовки. В эту работу летом 1940 г. включился и Рокоссовский, назначенный снова командиром 5-го кавалерийского корпуса, входившего в состав Киевского Особого военного округа, которым командовал его бывший подчиненный и однокашник по Высшей кавалерийской школе генерал армии Г. К. Жуков.
28 ноября 1940 г. в военной карьере Рокоссовского произошел новый поворот – его назначили командиром 9-го механизированного корпуса. Это было полной неожиданностью для Константина Константиновича.
«Переход на службу в новый род войск, естественно, вызвал опасение: справлюсь ли с задачами комкора в механизированных войсках? – вспоминал он. – Но воодушевляли оказанное доверие и давний интерес к бронетанковым соединениям, перед которыми открывались богатые перспективы. Все, вместе взятое, придало мне бодрости, и, следуя поговорке, что «не боги горшки обжигают», я со всей энергией принялся за новое дело, понимая, что формировать корпус придется форсированными темпами»[38].
Времени на то, чтобы полностью завершить комплектование, обучение и слаживание частей корпуса, у К. К. Рокоссовского практически не было. В мае 1941 г. штаб Киевского Особого военного округа, которым теперь командовал генерал-полковник М. П. Кирпонос, распорядился вывести артиллерию соединений и частей на полигоны, находившиеся в приграничной зоне. Вспоминая об этом, Рокоссовский пишет: «Нашему корпусу удалось отстоять свою артиллерию. Доказали, что можем отработать все упражнения у себя на месте. И это выручило нас в будущем»[39].
19 июня начальник Генерального штаба Красной Армии генерал армии Г. К. Жуков направил командующим войсками приграничных военных округов телеграммы с указанием наркома обороны о выводе фронтовых и армейских управлений на полевые пункты. Командующему войсками Киевского Особого военного округа предписывалось к 22 июня вывести управление фронта (Юго-Западного. – Авт.) в Тернополь с соблюдением строжайшей тайны[40]. Однако командиров соединений об этом никто не поставил в известность.
«Стало известно о том, что штаб КОВО начал передислокацию из Киева в Тернополь, – пишет Рокоссовский. – Чем это было вызвано, никто нас не информировал. Вообще, должен еще раз повторить, царило какое-то затишье и никакой информации не поступало сверху. Наша печать и радио передавали тоже только успокаивающие сообщения. Во всяком случае, если какой-то план и имелся, то он явно не соответствовал сложившейся к началу войны обстановке, что и повлекло за собой тяжелое поражение наших войск в начальный период войны»[41].
Одновременно приграничные военные округа получили указание в двухнедельный срок отработать вопросы взаимодействия с флотом в соответствии с планом прикрытия. В целях маскировки аэродромов нарком обороны Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко требовал к 1 июля «засеять все аэродромы травами под цвет окружающей местности, взлетные полосы покрасить и имитировать всю аэродромную обстановку соответственно окружающему фону». Категорически запрещалось линейное, скученное расположение самолетов, приказывалось обеспечить их рассредоточение, провести к 1 июля маскировку складов, мастерских и парков, организовать к 5 июля в каждом районе авиационного базирования по 8 – 10 ложных аэродромов с макетами самолетов. К 15 июля предписывалось завершить все работы по маскировке артиллерийских и мотомеханизированных частей[42]. Флоты и флотилии получили предписание о переходе в оперативную готовность № 2.
К 22 июня 1941 г., как уже отмечалось, войска Вермахта были полностью отмобилизованы и готовы к вторжению на территорию Советского Союза. В каком же положении находились его западные приграничные военные округа? Они насчитывали 170 дивизий, 2 отдельные стрелковые и 12 воздушно-десантных бригад. Эти силы были относительно равномерно распределены вдоль всей границы и рассредоточены на большую глубину. Кроме того, здесь же дислоцировались 7 дивизий, 2 бригады, 11 оперативных полков внутренних войск и 49 пограничных отрядов. На удалении 10–50 км от границы в первом эшелоне армий прикрытия имелось 53 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии, 2 отдельные стрелковые бригады. Второй эшелон, располагавшийся в 50—100 км и более от границы, составляли 13 стрелковых, 3 кавалерийские, 24 танковых и 12 моторизованных дивизий. В 100–400 км от границы находились 62 дивизии резерва военных округов, на рубеже рек Западная Двина и Днепр – 13 дивизий, предназначенных для Юго-Западного фронта и армий Резерва Главного Командования (РГК). В движении находились 10 дивизий внутренних военных округов. Всего группировка войск Красной Армии на Западном ТВД с учетом 16 дивизий РГК насчитывала 3 млн человек, около 39,4 тыс. орудий и минометов, 11 тыс. танков и более 9,1 тыс. боевых самолетов[43].
40
См.: Анфилов В. А. Грозное лето 41-го года. М.: Издательский центр Анкил-Воин, 1995. С. 98.
43
См.: Великая Отечественная война 1941–1945 гг. Военно-исторические очерки. В 4 кн. Книга первая. «Суровые испытания». С. 94.