По этой страшной дороге Константин Рокоссовский торопился к своему дивизиону. Догнал он его в начале 20-х чисел декабря, когда вновь завязались ожесточенные бои. Отступавшие до этого без боя колчаковские войска, поспешно уйдя из Томска, получили надежду да то, что им удастся хоть немного отдохнуть от преследования, казалось, неутомимых войск 5-й армии. Дело в том, что под станцией Тайга красноармейские части 27-й и 30-я дивизий настигли, в конце концов, интервентов, которым до тех пор удавалось бежать впереди колчаковских войск.
Чехословацкие, польские и румынские легионеры, за несколько месяцев до этого отведенные колчаковским командованием в тыл, охраняя Сибирскую жедезнодорожную магистраль, вели жестокую, кровавую, но безуспешную борьбу с сибирскими партизанами, стремившимися прервать движение по ней. Вынужденные, спасаясь от Красной Армии, бежать, они, по сути дела, захватили железную дорогу в свои руки и не позволяли колчаковским войскам воспользоваться ею. Интервенты спешили как можно быстрее уйти на восток с награбленным имуществом, в эшелонах они везли с собою все, что могло уместиться в вагонах: мебель, экипажи, станки, зеркала, огромные запасы продовольствия, обмундирования, мануфактуры в т. п. В ленте их бесконечных эшелонов затерялся и Колчак со своим поездом и двумя эшелонами с золотым запасом России, захваченным чехами в 1918 году в Казани.
Константин Рокоссовский догнал свой дивизион как раз вовремя: в конце декабря 1919 года — начале января 1920 года предстояли ренштельные бои с интервентами и колчаковцами. Удирать интервентам так быстро, как хотелось бы, все же не удавалось. Пропускная способность сибирской железной дороги была очень ограниченной, да к тому же паровозы подолгу простаивали из-за отсутствия топлива. Это позволило красным войскам, по пятам преследовавшим отступающих пешим порядком по Сибирскому тракту колчаковцев, наконец настичь интервентов.
Свой дивизион Рокоссовский вновь повел в бой под станцией Тайга. Драться кавалеристам на этот раз пришлось с польскими легионерами. Оказавшиеся в арьергарде эшелонов интервентов, польские легионеры приняли полки 27-й и 30-й дивизий за партизан (бойцы дивизий были вынуждены спасаясь от холода, одеться кто во что горазд), смело дали бой и жестоко поплатились за это.
По всем правилам военного искусства они были атакованы и разбиты. Красная пехота, не обращая внимания на сильный огонь противника, ворвалась на станцию, кавалеристы обошли ее с севера, а нетерпеливо ожидавшие освободителей рабочие железнодорожного депо станции Тайга, подняв восстание, ударили по интервентам с тыла и тем довершили их разгром. Впоследствии один из польских легионеров так описывал это сражение: «Начался такой бой, какого польские отряды в Сибири еще никогда не видели. Как из-под земли вырастали колонны регулярных большевистских отрядов и партизан. Одновременно рабечие атаковали из центра огромной станнии, сосредоточившись в железнодорожном депо, складах и мастерских».
Польский мемуарист ничего не пишет о потерях легионеров в этом сражении, а они были огромны. На месте боя осталось до 4 тысяч человек. Стоял лютый мороз, раненые, которые не моглии идти сами, немедленно замерзали. Потеряв 2 бронепоезда и более 20 орудий, легионеры бежали и с этого момента уже ве ввязывались в столкновения с частями Красной Армии.
30-я дивизия, которой командовал теперь А. Я. Лапин, пополнив в Томске и Тайге свои ряды добровольцами, продолжала преследование противника, не давая ему передышки. Одновременно сибирские партизаны висели над тылом колчаковских войск. На пути отступления белогвардейцы по-прежнему оставляли тысячи больных и обмороженных солдат. Эпидемия тифа продолжала косить как колчаковцев, так и красноармейцев. Но ряды Красной Армии быстро пополнялись вливавшимися в части сибирскими добровольцами.
Паровозов и вагонов у 30-й дивизии было теперь более чем достаточно, и перегон за перегоном бойцы Делали в эшелонах. В том случае, если путь был разрушен, садились в сани и, понукая трофейных лошадей, мчались до уцелевшей станции. Где с боем, где мирно добывали новый подвижной состав и опять рвались дальше. Таким образом, более чем 300-верстное расстояние от станции Тайга до Ачинска части 30-й дивизии сделали за 6 дней и здесь вновь настигли основные силы колчаковцев.
Нужно сказать, однако, что многочисленные попытки 30-й дивизии прорваться через кордон арьергардов белых были неудачны; для прикрытия своих отступающих войск колчаковское командование назначало наиболее крепкие и боеспособные части. Обойти отходящие группы колчаковцев и проникнуть в промежутки между колоннами не позволял глубокий снег. Движение даже самых мелких отрядов возможно было только по немногочисленным дорогам в полосе шириной не более 50 километров вдоль железной дороги, сплошь прикрытым к тому же арьергардами белых.
Поэтому, когда бригада Грязнова, вместе с которой наступал дивизион Рокоссовского, в первый день нового, 1920 года ворвалась в Ачинск, это следовало считать большим успехом. В стане белых царила полная растерянность — у Ачинска они предполагали отдохнуть, собраться с силами, думая, что оторвались от преследователей. К вечеру ожесточенное сопротивление врага было сломлено, и бригада продолжала преследование белых, отходивших основной своей массой южнее Сибирской железной дороги.
У командования 30-й дивизии возникла было мысль: не собирается ли противник уходить на юг, к Минусинску, Однако выяснилось, что колчаковцы по-прежнему стремятся на восток, вдоль железнодорожной магистрали. Это давало возможность частям 30-й дивизии, охватив противника с запада, севера и востока, отбросить его к югу, в тайгу, а зимняя сибирская тайга для белогвардейцев — противник не менее суровый, чем Красная Армия.
Основные силы 30-й дивизии были брошены в район станции Чернореченской и развернуты фронтом на юг. Снабженная артиллерией сводная группа, включавшая и дивизион Рокоссовского, двинулась дальше, к расположенной верстах в сорока станции Большой Кемчуг. Задача была очень сложной, но кавалеристы с ней справились и после упорного боя захватили Большой Кемчуг, завершив тем самым окружение колчаковцев.
Два дня части 30-й дивизии сдерживали попытки врага вырваться из кольца на север от Сибирской железной дороги и уйти. Особенно большое напряжение выпало на долю кавалерийской группы у Большого Кемчуга. На протяжении всего дня продолжался с переменным успехом бой в районе этого большого села, расположенного в холмистой местности. Колчаковцы дрались с отчаянием обреченных. Поддерживаемые артиллерийским огнем, бросались они в атаку на позиции красных. Спешенные кавалеристы пулеметным огнем косили их, колчаковские пехотинцы шли снова и снова. Не раз и не два водил своих бойцов в контратаку в этот день Константин Рокоссовский, отбрасывая врагов назад. Накал боя не снижался. Бойцы 30-й дивизии также недосчитывались многих товарищей, и приблизительно в 7 часов вечера колонна белых войск, около 10 тысяч человек под командованием генерала Каппеля, сумела вырваться из окружения. Это было все, что спаслось из состава 2-й и 3-й армий Колчака.
К вечеру после прорыва группы Каппеля напряжение боя спало. Противник прекратил атаки на всех участках и оттягивался в тайгу, к югу от железной дороги.
Наступила морозная ночь, разыгралась вьюга. В штабе 30-й дивизии командование уточняло расположение и состояние своих частей, разрабатывало планы дальнейшего ведения операции.
Вдруг вошел комендант штаба и обратился к А. Я. Лапину:
— Товарищ начдив, прибыли белые генералы, просят принять!
Принимать белых генералов — дело не совсем обычное для красных командиров, они больше привыкли их бить, но принять пришлось. Вошли два запорошенных снегом пожилых человека в генеральской форме.
— Честь имею явиться — начальник штаба 2-й армии. Прошу назначить, условия сдачи частей армии...
Быстрые, по-военному деловые вопросы, такие же ответы: где, сколько сдается, в, каком состоянии, могут ли самостоятельно довольствоваться...