Я не видел, каким образом они попали туда, — просто они ни с того, ни с сего оказались в углу. Все произошло так, как будто они и не перемещались в пространстве. Они наступали на нас с поднятыми полозьями — миг — и они уже прижаты в углу.
— Все будет нормально, — сказал Свистун, извиняясь. — Я не причинил им вреда. Они испытывают некоторое неудобство, но это на мгновение. Они смогут двигаться опять. Простите, все случилось слишком неожиданно, но нужно было действовать быстро.
Гном медленно выбирался из-под кипы мешков, коробок и корзин, куда я швырнул его. Глядя на него, я понял, что бойцовский дух в нем иссяк. Лошадки выглядели не лучше.
— Тэкк, — сказал я, — мы отправляемся. Соберите наши вещи. Как только навьючим лошадок, трогаемся.
5
Дома обступили нас. Они высились с обеих сторон. Стены поднимались до неба, и там, где они кончались (если они действительно кончались, ведь, стоя у основания дома, нельзя было быть в этом уверенным), виднелась только узкая бледно-голубая полоска. Небо было так высоко и такое блеклое, что почти сливалось с белыми стенами. Узкая улица изгибалась впереди нас. Она струилась между домами, как ручеек среди валунов. Здания были похожи друг на друга, словно близнецы.
Все было белым, даже покрытие улицы, по которой мы продвигались. Его нельзя было назвать мостовой, это был, скорее, пол, одна сплошная плита, положенная между домами так, что казалась их продолжением. Плита тянулась без конца и края, на ней не было заметно ни одного шва. Плита убегала за горизонт, там же терялся из виду город. Было ощущение, что из города выйти невозможно, что мы захвачены в плен, и выхода не найти.
— Капитан, — сказала Сара, шагая рядом со мной. — Я не одобряю ваше поведение.
Я не счел нужным отвечать. Я знал, что недовольство мной зрело в ней день ото дня — и на борту корабля, и после приземления. Было очевидно, что рано или поздно она взорвется и все выскажет мне. Но что бы я ни сказал в ответ, ничего не изменится.
Я бросил взгляд через плечо и увидел, что остальные движутся позади. Лошадки везли наш багаж и фляги с водой. Смит и Тэкк ехали верхом. Шествие замыкал Свистун. Он напоминал собачку, стерегущую стадо овец. Временами он даже описывал круги, как собака. Его тело, словно тело сороконожки, было низко посажено на двух дюжинах ног. Я понимал, что пока Свистун идет за лошадками, они не посмеют дурачить нас. Он держал их в страхе.
— Вы чересчур грубы, — сказала Сара в ответ на мое молчание. — Вы всегда идете напролом. Вы абсолютно не умеете хитрить, и иногда мне кажется, что это приведет нас к беде.
— Вы имеете в виду гнома, — предположил я.
— Можно было бы договориться с ним.
— Договориться? В то время, как он обчистил нас до нитки?
— Он сказал, что собирался вызволить нас из пустыни, — настаивала она, — и я склонна верить ему. Очевидно, сюда прибывали другие экспедиции, и он всегда забирал их из того мира, куда их поместили, и, возможно, отпускал.
— В таком случае, — сказал я, — как вы объясните его комнату, набитую различными предметами?
— Похоже, он украл их, — согласилась Сара. — Или напустил туману и получил от экспедиций эти вещи, когда освобождал их. Или некоторые экспедиции потерпели неудачу, и он собрал все это после их гибели.
Не исключено, что она была права. Каждая ситуация, которую она предположила, была возможна. Но я чувствовал, дело обстоит иначе. Гном сказал, мы были первыми, кто смог выбраться из другого мира без его помощи. Может быть, он лгал, рассчитывая, что мы придем в восторг от собственной находчивости. Но на самом деле, мы так и не выбрались из другого мира. Нас выбросили оттуда и, вполне вероятно, таким же образом оттуда выбросили и остальных. Жители этих других миров, наверное, устали оттого, что им время от времени подсовывают чужаков.
Но не все те, кто оказался в другом мире, выбрались оттуда, и это означало, что гном и его ребята — лошадки — могли набить карманы. Правда, я не понимал, какой прок был от собранных вещей.
Вряд ли они пользовались ими, а на планете, уничтожающей визитеров, вести торговлю весьма затруднительно. Ясно, гном был дельцом — недаром он продал мозговой блок Роско племени кентавров — но местная торговля не могла бы привести к такому изобилию товаров.
— Что касается гнома, — сказала Сара, — сначала вы пригрозили взять его с собой, а потом отказались. Лично я бы, уж если на то пошло дело, предпочла, чтобы он был с нами и мы могли присматривать за ним.
— Я не вынес бы его воплей и нытья, — объяснил я Саре. — И кроме того, он был так счастлив от нас наконец отделаться, что не препирался, когда мы брали нужные нам вещи. В том числе останки Роско, воду и карты.