Грэй выругался. Потом он повернулся к буфету и достал надтреснутый кувшин. Он положил на тарелку хлеб для себя и вылил остатки молока из кувшина на блюдце.
Кот начал лакать молоко, но не то чтобы жадно, а с какой-то неистовой быстротой, которая выдает голод и жажду. Наливая в чашку виски, Грэй праздно наблюдал за ним. Выпив, Грэй снова наполнил чашку. Затем он стал очень аккуратно раздеваться, чтобы продлить жизнь своего заношенного смокинга.
Кот взглянул вверх. Снимая рубашку, под которой он носил еще одну шерстяную рубаху, не имея майки, Грэй внезапно с неловкостью почувствовал, что за ним следят желтые немигающие глаза. Охваченный каким-то безумным порывом, он выплеснул виски из своей чашки в блюдце с остатками молока.
— Поровну так поровну! — закричал он. — Пей, ты…
В этот момент желтый кот зарычал на него: злобный, отвратительный звук, и Грэй на мгновенье испугался. Затем он засмеялся над самим собой за то, что позволил себе потерять самообладание, и продолжал раздеваться, бережно складывая олежду и вешая ее на спинку стула.
Кот вернулся на свое место у подножия кровати, опасливо поблескивая глазами в сторону Грэя. Грэй, в свою очередь, поборол желание вышвырнуть кота вон из комнаты и забрался под грубоватое одеяло, не потревожив животное.
При дневном свете кот представлял собой противное бесформенное существо. Он даже не сдвинулся со своего места у кровати. Грэй презрительно посмотрел на него, правда, с некоторой заинтересованностью.
Обычно по утрам Грэй просыпался в глубокой депрессии и раздражении. Сегодня же по какой-то необъяснимой причине настроение его было чуть ли не беспечным.
Он оделся, пересчитал деньги и решил позволить себе роскошь в виде кое-каких дешевых покупок на близлежащем Уорвикском рынке, который был известен тем, что поставлял для владельцев самых дорогих ресторанов самую дешевую продукцию. Тем не менее на рынке обслуживались и такие познавшие все в этой жизни личности, как Грэй.
Кот, сидевший на кровати, не выказал желания последовать за ним, и Грэй, ощущая на себе непрерывный взгляд кошачьих глаз, постарался закрыть дверь настолько мягко, насколько позволяли разболтанные дверные петли.
На рынке он поддался порыву купить что-нибудь из пищи для кота и добавил к своим покупкам порцию сырой рыбы стоимостью в несколько пенсов. Однако по дороге домой он проклинал себя за глупость и готов был уже выбросить рыбу, из-за которой противно намокла оберточная бумага неуклюжего свертка, когда его окликнул голос, который он почти забыл:
— Грэй! Вот кого я хотел увидеть!
Грэй поприветствовал его со средней степенью дружелюбия. Судить по внешности, человек, которого повстречал Грэй, был еще менее преуспевающим, чем он сам.
Когда-то и он был завсегдатаем у Грэнни, но давным-давно его затянуло в бездну неудач. Несмотря на свою потрепанную внешность, он повернулся к Грэю и спросил:
— Не хочешь выпить? — И затем, заметив сомневающийся взгляд Грэя, добавил: — Со мной все в порядке, я поймал удачу за хвост.
Через некоторое время Грэй вышел из пивной на углу, разбогатев на пять фунтов, которые его собеседник дал в долг в счет былых заслуг. Что это были за заслуги, Грэй не спросил, слишком потрясенный происходящим. Насколько он помнил, он всегда обходился с этим человеком не очень-то любезно. Он даже не помнил его имени.
Грэй все еще пытался вспомнить, поднимаясь по лестнице в свою комнату, кто же был этот человек. Он знал его достаточно хорошо, ведь Грэй принадлежал к числу людей, которые никогда не забывают лица. И когда его глаза остановились на желтом коте, он внезапно вспомнил. Этого человека звали Феликс Мортимер. И этим летом Феликс Мортимер застрелился!
Поначалу Грэй попытался убедить себя, что он ошибся. Стараясь рассуждать здраво, он уверял себя, что это было лишь внешнее сходство. Но в глубине души Грэй знал, что этот человек был Феликс Мортимер.
Как бы там ни было, пятифунтовая банкнота была вполне реальной. Грэй положил рыбу в кастрюлю и зажег газ. И на этот раз кот ел так же странно и осмотрительно, как прошлой ночью лакал молоко. Тощее тело кота доказывало, что он привык голодать, тем не менее он весьма методично поглощал рыбу, будто был уверен, что обрел постоянный источник пищи. Грэй, повертев в руке пятифунтовую бумажку, подумал, не кот ли прервал полосу его неудач. Но мысли его раз за разом возвращались к Феликсу Мортимеру…