Наконец настала весна. Помню, как впервые мы вышли на улицу вместе. Двумя годами ранее я обожала это время года, приносящее чувство обновления и облегчения. Кареты меняли на экипажи, скидывая тяжёлую зимнюю одежду горожане облачались в лёгкие весенние наряды. Город покрывался молодой зеленью, а на Неве трещал и ломался лёд. Но увиденное сейчас, повергло меня в шок! Да, капель, как и прежде барабанила по крышам, и яркое солнце освещало купола церквей, но вместо весёлых чистых ручейков вдоль дорог неслась отвратительная грязь. Воздух был наполнен не свежестью, а затхлостью. Толпы агрессивных солдат, грязных, не бритых, с песнями маршировали по городу, меся сапогами и лаптями омерзительную жижу. Кругом висели красные полотна, призывающие к победе чего-то, над чем-то… Куда подевалась величавая красота нашего города? Где красивые люди? Где кафе и магазины? Куда всё исчезло и почему? Видя изумление в моих глазах, отец тихо сказал.
– Не удивляйся ничему моя девочка. Этот город стал другим, да и вся страна другою стала. Былое если и вернётся, то не скоро, поэтому учись скрывать свои эмоции, иначе беду накличешь, – и обняв меня за плечи улыбаясь добавил – Всё будет хорошо, главное ничего не бойся, я с тобой.
Эти последние слова он сказал так уверенно и убедительно, что мне вдруг стало легко и спокойно. Окинув взглядом просторы окружающей нас набережной и вспомнив, как когда-то на прогулках по городу мы с девочками любили кидать снежки в полыньи, соревнуясь кто дальше, я собрала с чугунной ограды остатки снега и бросила далеко в воду. Отцу понравилась моя идея и громко смеясь от удовольствия, мы стали забавляться этой игрой. Вдруг, проходивший мимо нас мужчина замедлил шаг и остановившись окликнул отца.
– Господин Лавров?
Я заметила, как плечи отца вздрогнули, и он сильно побледнел. Затем, зыркнув на мужчину холодным колючим взглядом надвинул на глаза шапку и спокойно ответил.
– Вы ошиблись гражданин.
– Да-да, к-к-конечно, я-й-я ошибся. Прошу прощения, – заикаясь от волнения ответил мужчина и глядя себе под ноги, поторопился удалиться.
Мне показалось, что они оба узнали друг друга, но почему-то не захотели в этом признаться.
– Папа! Кто это был? – неожиданно вырвалось у меня.
– Не знаю дочь. Гражданин обознался, случается. На свете не мало похожих людей, – ответил он и обняв меня поцеловал в лоб. Ему было приятно, что я назвала его папой.
– Пойдём-ка домой моя хорошая, ты совсем озябла, да и я тоже.
Кивнув в знак согласия я взяла его за руку, и мы направились в обратный путь.
Вернувшись домой, первым делом отец растопил буржуйку и поставил на неё чайник. Сидя около печки, мы пили что-то похожее на чай и доедали пирожки с картошкой, которыми периодически нас угощала тётя Поля. Наблюдая за отцом мне показалось, что он хочет начать неизбежный разговор, только никак не может на него решиться. Держа кружку обеими руками, он нервно тарабанил по ней своими длинными пальцами. И тогда, я задала первый пришедший мне в голову вопрос.
– Скажи, а на кого я похожа, на маму? Ведь с тобой мы совсем не похожи.
Взглянув на меня, он опустил глаза и тихо ответил.
– Я не знаю.
– Что? Почему не знаешь? Как ты можешь этого не знать? – удивилась я.
В этот момент у отца был странный вид, он был растерян и сильно взволнован. Я ждала ответа, а он нервничал, пытаясь подобрать нужные слова. Наконец глубоко вздохнув, он ответил.
– К сожалению, я не могу сказать тебе даже того, на кого ты похожа. И как бы странно не звучало, но о твоём существовании я узнал совсем недавно, и опять-таки по чистой случайности. Всё дело в том, что я ничего не помню.
Было уже за полночь, но бабуля была намерена выполнить своё обещание, рассказать начатую историю до конца. Подойдя к столу, она налила в чашку чая, развела в нём пару ложек малинового варенья и сев обратно к камину продолжила.