От удара кулаком в лицо его голова откинулась набок, и он почти потерял сознание. Я стоял над ним, испытывая отвращение и ненависть.
В перерывах между всхлипами ему удалось выдавить что-то похожее на«Кто она тебе?»
— Моя жена.
Я не беспокоился о том, что Элайджа выяснит кто я или обратится в полицию. Если бы он это сделал, ему пришлось бы признаться в том, что он спал с пятнадцатилетней, и его упекли бы на долгий срок.
Я обхватил рукой его горло, перекрывая доступ кислорода. Он стал задыхаться, хватаясь за нее обеими своими, чтобы остановить меня. Прежде чем свет успел погаснуть в его глазах, я отпустил его, и он выплюнул полный рот крови.
Это должно было принести мне удовлетворение, но я лишь разозлился на самого себя. Если бы я нашел способ быть с ней в Корнелле, то мог бы помешать таким ублюдкам, как он, приблизиться к моей девочке.
Глава 32
Поппи
Толстый член проталкивался внутрь меня, и я знала, что это Дэймон, даже не открывая глаз. Этот ублюдок сломал меня. Независимо от того, что я чувствовала, каждый чертов раз я была вся мокрая от желания к нему.
Он прошептал мне в ухо.
— Я люблю тебя. — Рука скользнула к моему подрагивающему животу. — И я буду до чертиков любить нашего ребенка. Надеюсь, ты уже беременна.
Это вывело меня из транса.
Мои глаза резко открылись, руки уперлись в его грудь. Дэймон навис надо мной, глаза блестели похотью и жадностью. Наручники вернулись. Он снимал их только на время, когда позволял мне уединиться в ванной в обмен на ежедневное прохождение теста на беременность. Сегодня он также снял их после того, как я добровольно приняла снотворное. Я знала, что он ушел из квартиры, чтобы заняться делами, и что бы он ни делал, это, должно быть, разожгло его аппетит.
Он ввел свой член, погружаясь глубоко внутрь и задерживаясь там на мгновение.
— Я не мог больше ждать. Ты была нужна мне.
Моя киска напряглась, из меня вытекло еще больше влаги, когда в игру вступили его пальцы. Эта рутина повторялась каждый день: Дэймон клеймил меня как свою собственность, а я неохотно подчинялась.
Раньше я занималась сексом раз в год, а теперь не могла представить, как можно прожить без него полдня. Хотя Дэймон превратил меня в сумасшедшую нимфоманку, я не могла понять его скрытых мотивов. Если бы я забеременела, новая жизнь навсегда была бы связана с жизнью Дэймона. Я не могла так поступить с ребенком. Он был нестабилен.
Дэймон проворчал очередную бессмыслицу, подтверждая мою теорию.
— Я не могу этого объяснить. Я становлюсь безумным, если я не с тобой, но быть внутри тебя тоже сводит меня с ума. Черт, Поппи. Ты мой криптонит. Еще немного, детка.
Мой затуманенный разум пытался подобрать слова, но когда его веки опустились, я поняла, что он на грани потери контроля.
— Подожди.
В ванной лежали наборы для определения овуляции, но Дэймон заставлял меня делать только тесты на беременность. Несомненно, он знал даты моего менструального цикла после многих лет преследования. Он ожидал, что овуляция наступит в конце недели. Единственным спасением было то, что мои последние месячные начались раньше. Подсчитав в уме дни, я поняла, что сегодня овуляция. Оставалось надеяться, что Дэймон не знает об этом факте, и я смогу обмануть его, чтобы он не кончал в меня. Если и было время остановить этот сумасшедший поезд, то только сейчас.
Я уперлась руками в его грудь, когда его темп ускорился. Давление нарастало внутри меня, и сила, необходимая чтобы сопротивляться, а не поддаваться, становилось непреодолимой.
— Подожди, — повторила я.
Дэймон нахмурился. Обычно я не протестовала так близко к финишу.
— Что случилось, детка?
Если бы я сказала ему правду, он бы продержал меня в постели весь день, пытаясь оплодотворить. Я уже оценила все возможные пути отступления и вернулась ни с чем. Двери между комнатами были заперты, для доступа требовался отпечаток большого пальца Дэймона. Большие окна создавали иллюзию побега без реальной возможности. Полностью отказаться от секса было невозможно. Единственное, во что Дэймон мог бы поверить, — это в сексуальное любопытство, учитывая, что я занималась сексом не так часто.
— Я…я хочу попробовать кое-что другое, пока ты не кончил. — Я опустила взгляд между нами. — Я никогда раньше никого не ласкала.