Линдси снова помедлила, будто прикидывая, стоит ли разъяснять политику агентства одному человеку, и я быстро ретировалась, притворившись, что знаю, куда идти, и благодаря бога за таких подруг.
Но не успела я сделать и несколько шагов, как кто-то грубо схватил меня за руку повыше локтя. Это оказалась Линдси, которой каким-то образом удалось избавиться от Трисии и Кэссиди, хотя, поверьте, это совсем не просто. Она жаждала поговорить со мной немедленно.
— Я пойду с вами, — сказала она, как будто предлагала сопровождать меня не в туалет, а во вражеский тыл.
Мы остановились как вкопанные, Линдси оказалась между мной и моими растерявшимися подругами. Да и я не знала, как поступить. Не хотелось нарушать данное Кайлу обещание, но в то же время мне было не по себе оттого, что я так обхожусь с Линдси, в чьей вине я уже сильно сомневалась. Я вспомнила слова Трисии о необходимости скрывать свои чувства, но в данных обстоятельствах лучше сказать правду.
— Я не могу с вами разговаривать, — сказала я просто.
— Почему? — Линдси медленно отпустила мою руку.
— Конфликт интересов, — объяснила Кэссиди.
— Не понимаю.
— Поймете. Потом, — сказала я и мысленно продолжила: когда Донован придет тебя арестовывать. Но я не могла сказать это вслух, иначе она бы сбежала, а этот выход я приберегала для себя.
— Линдси, вам лучше пойти присесть, — посоветовала Трисия. — Все вот-вот начнется.
Послышалась печально-лирическая музыка в стиле блюз, сложные аккорды уступили место арпеджио из синтезатора. Наверное, решила я, это музыкальная тема «Успеха». Стоя на подиуме в черном фраке, черном галстуке и рубашке цвета фуксии, Эмиль громко приветствовал своих друзей, коллег и всех, кто почтил своим присутствием его грандиозную акцию. Публика ответила аплодисментами, криками и воплями — в зависимости от степени подпития.
— Почему вы не хотите со мной разговаривать? — не сдавалась Линдси.
— Пожалуйста, идите на свое место, — сказала я, виновато поглядывая в сторону дверей.
— Что я такое сделала?!
Этот вопрос я тщетно пыталась решить весь день. Меня поразило, как фальшиво он звучит в ее исполнении.
— Ничего, — сказала я, оставляя свои ощущения при себе. — Верно?
Выражение незаслуженной обиды на ее лице уступило место чему-то более сдержанно-осторожному:
— О чем вы говорите?
— Да ни о чем. — Трисия втерлась между мной и Линдси. — Всем давно пора рассаживаться по местам: и нам, и вам. — Она взяла меня под руку, одновременно не позволяя Линдси сделать то же самое с другой стороны, и повела назад к столу.
Если бы я удержала язык за зубами, вполне вероятно, что все бы обошлось. Но я не справилась с собой и бросила через плечо:
— Надеюсь, тот, кого вы покрываете, этого заслуживает.
— Молли! — зашипела Трисия, рванув мою руку, словно вентиль прекращения подачи топлива.
— О чем вы говорите! — повторила Линдси. На этот раз в ее голосе слышалась злость.
— Молли, — теперь это был предостерегающий голос Кэссиди.
— Скажите, — настаивала Линдси.
— Молли!
У меня коротенькое имя, и все же многим удается вложить в него невероятное количество эмоций. В третий раз эти два слога прозвучали в исполнении Кайла с такой силой и яростью, что я, ошеломленная напором, заморгала в растерянности.
— Я могу объяснить, — начала я.
— Кто бы сомневался, — сказал он сердито. — Мы же договаривались…
Внезапно появившаяся Гвен Линкольн оборвала его на полуслове. В открывавшем спину платье из изумрудно-зеленого атласа, которое придумал для нее Эмиль, она выглядела ослепительно, если не принимать во внимание гневное выражение лица.
— Не понимаю, что тут у вас происходит, но вы, по-видимому, не заметили, что программа началась. Сейчас же все сядьте, иначе я распоряжусь, чтобы вас вышвырнули отсюда.
Кайл машинально полез во внутренний карман пиджака и, вытащив оттуда пластиковое удостоверение, показал Гвен и всем тем, кто вытягивал шеи, пытаясь понять, что происходит внутри нашего злополучного круга.
Удостоверение не возымело на Гвен ожидаемого действия.
— Вы уже и без того изрядно попортили мне жизнь. Что бы там ни было у вас на уме, так ли необходимо делать это здесь и сейчас?
— Извини, Гвен, — сказала Линдси, к которой вдруг вернулись самообладание и жесткий профессионализм, — дело не должно было зайти так далеко.
— Точнее не скажешь, — пробормотала Кэссиди.
— Я попрошу службу безопасности сейчас же выпроводить их отсюда.