— Но я уже сообщила вам кое-что полезное.
— И имеешь премию. В общем, не забывай нас.
— Все еще без сознания, — сообщил по телефону Зорин.
— Ну а твое мнение? Действительно авария или…
— Да вроде все говорит за это. Гвоздь на шоссе, конечно, редкость, но все же такое бывает. Одно непонятно — гвоздь, сотка, совершенно чистый. Я осмотрел место, и у меня сложилось впечатление, что колесо поймало гвоздь не с земли. Такого же мнения и эксперты. И вот еще что: гвоздь без шляпки, странный гвоздь. И тем не менее дело закрыто.
— А телохранитель будет жить?
— Врач говорит — будет. Я постоянно с ними на связи. Хотя знаете, Григорий Михайлович, я тщательно осмотрел место и ничего подозрительного не обнаружил. Конечно, есть странность с гвоздем, но ничего больше. Из машины ничего не взяли. Посторонних следов нет. К машине спускались двое — шофер «КамАЗа» и женщина…
— Мне нужны их данные.
— Может, объясните, в чем дело?
— Обязательно. И поверь, Саша, это очень серьезно. Документы были в машине. Из-за них и убили Голина и водителя. А телохранитель Голина — Игорь Губинский — находится в реанимации. Но его вполне могут убрать. Постарайся этого не допустить, Саша.
— Я с сегодняшнего вечера организую круглосуточное дежурство у окна и двери палаты Губинского. Не из сотрудников, — опередил он вопрос Григория Михайловича. — Есть люди, которые помогут.
— Будешь платить за охрану?
— А что вы предлагаете?
— Это очень дорого.
— Да я найду охранников и за спасибо, — засмеялся Зорин.
— Григорий Михайлович, — в кабинет заглянула молодая женщина, — к вам Анна Анатольевна.
— Очень рад. — Подполковник вышел из-за стола.
В кабинет вошла полная женщина.
— Здравствуй, Анна, — подошел к ней подполковник.
— Добрый день. — Всхлипнув, она вытащила из сумочки платок и промокнула глаза.
— У тебя что-то случилось?
— А по-твоему, гибели Юры недостаточно? Кроме того, — вздохнув, она уставилась на подполковника злыми и совершенно сухими глазами, — я не могу получить деньги Юрия из банка, нужно ждать…
— У меня денег нет, к сожалению…
— Сделай так, чтоб мне отдали деньги, ведь ты можешь…
— В этом случае я ничего сделать не могу. Существует закон, и…
— Но Юрка погиб из-за своей работы! И виноват в этом ты!
— Мне Юрий говорил, что ты дрянь, но я не думал, что настолько. Он документы повез, потому что боялся, что ты их продашь. Стоп. — Он внимательно посмотрел на женщину. — Ты сообщила о его поездке. Кому? — Анна вскочила и отпрыгнула к двери. Он схватил ее за руку. — Кому ты говорила про Юркину поездку? У тебя просили эти документы, но ты не смогла их взять из сейфа. Юрка говорил, что дважды кто-то пытался вскрыть сейф. Ты… — Подполковник крепко сжал ее руку. — Кто заказчик?
— Я скажу, — совершенно спокойно ответила Анна, — за десять тысяч рублей. Ты мне деньги, я тебе сведения.
— А не желаешь продолжить этот разговор в управлении?
— Тогда ты ничего не узнаешь. Пытать меня ты не будешь. Но я напишу заявление…
— Хорошо, ты получишь деньги завтра вечером.
— Значит, до завтра. — Анна открыла дверь.
— Да отдам я тебе все. У меня с собой всего три. — Он достал деньги. — Вот, это аванс.
— Десять завтра в восемь вечера. — Анна выхватила деньги. — А эти — за мое согласие. — Она усмехнулась и быстро вышла.
— Стерва, — процедил подполковник.
— Где ее черт носит? — недовольно проворчал сидящий за рулем белой «восьмерки» крепкий парень.
— Что теперь делать будем? — спросил длинноволосый верзила.
— Ждать, — буркнул лысый толстяк с заднего сиденья.
— И долго? — повернулся к нему верзила.
— Пока не появится.
Короткий звук автомобильного сигнала, визг тормозов и полный ужаса женский крик раздались одновременно. В чуть развернувшуюся «Ниву» врезался джип.
— Пришибу, сучара! — заорал плотный молодой мужчина в джипе. — Ты чего, падла…
— Не визжи, — остановил его стоящий с «Нивой» невысокий пожилой мужчина. — Жмур у него, чуву придавил наглушняк. А вот и ангелы налетели, — увидев подъезжавший милицейский «уазик», усмехнулся он. — Она как оглашенная вылетела! И прямо под колеса!
— Всем отойти, — приказал вылезший из «уазика» старший лейтенант.
— А где Эдуард, Женя? — спросил черноволосую молодую женщину Масловский.