Откуда этот кошмар? Этот бред? Это женский любовный роман.
Вот откуда.
Это крик чистой девичьей души, исколотой наркотиком феминизма.
Нет, я так рассказывать не в состоянии, поэтому мы - общество и я - чужие друг другу.
Я ухожу от него в неоромантику. В Нео.
Я бегу от старых костей, идей и побед, бегу к тому, что становится «теперь».
Теперь на первый план выходит персона. Я-один. Ты-один. Он-один.
Он. Его звали Сергей Мелехин, и он был будущий офицер-разведчик. Тихо! Конечно же, радиоэлектронная разведка имеется в виду и даже компьютерная. Про спецагентов пусть вам расскажет Голливуд.
Кто этот парень, и откуда он взялся.
Отец его был очень толстый мужчина, совершенно слепой - очки его напоминали две лупы одетые на могучий нос с бородавкой - и он ходил украшенный профессорской бородкой, а он и был профессор-историк. По поводу бородавки на носу жена профессора, матушка Сережи, говорила так: «И бородавка мужчине прибавка». Все улыбались и бородавку не удаляли.
Папа-историк часами просиживал над изучением трудов собратьев-историков, периодически издавая крики: «Не отвлекайте, ради Бога!- вечно у вас обед!», «Эрзя, оказывается, готы!», «Русло и Русь - одного корня!», «А Нестор-то неточен!»
Прерывать его или даже просто дышать поблизости считалось кощунством.
Как он повлиял на выбор сына, когда тот стал задумываться о будущей профессии? Косвенно.
Когда у них собирались гости, Петр Сергеевич - так звали профессора - мог на одном выдохе, придерживая вас за локоть, рассказать весь ход Бородинского сражения, причем укладывался между «оливье» и горячим. В изложении событий и их оценке он был категоричен, как Похлебкин, объявивший как-то на всю Россию, что гречневую кашу без крутых яиц есть невозможно. Преступно даже. Вишь как.
Слушая по тысячному разу лекции отца, задумываясь над его регулярно повторяющимися фразами: «Наполеон не знал, что...», или: «Кутузов и предположить не мог, что...», Сережа справедливо решил, что в точном знании ситуации - половина успеха любого дела. А чтобы знать, нужно уметь наблюдать.
Это заинтересовало. Сперва, как игра.
Наблюдать. Изучать.
А потом, в разговорах с приятелями, возникла мысль: «А если и меня изучают? И за мной наблюдают?»
Любой человек, а подросток особенно, сопротивляется проникновению в свой мир. Это расценивается, как «несвобода». «Несвобода» претит всему живому и вызывает сопротивление, и Сережа, поставив цель: «уйти из ока», довольно быстро освоил машинный код, «ассемблер» и «си-шарп».
Он залез внутрь своего компьютера, потом внутрь сети, а потом решил стать разведчиком - он был строгого воспитания. Тут мама постаралась.
А кто же она такая?
Мама, Любовь Федоровна, была судьей.
Это была жизнерадостная, энергичная женщина, кудрявая брюнетка и тоже, как муж ее, очень полная.
На работе я ее не видел, а вот дома она обыкновенно ходила в широких брюках и жакете, который ей очень шел и делал милой, радушной хозяйкой.
Она прекрасно готовила, что среди судей редкость - не хватает души, а, возможно, свободного участка главной нашей коры. А может и такое: там, где у людей кора, у иных судей кора.
Обалдеешь от их работенки.
Любовь Федоровна судьей была строгой.
- Как же, Люба, ты мальчишку-то не пожалела? - бывало, спрашивал я ее, так, между прочим, когда она накладывала мне «оливье», а Петр Сергеевич в это время протирал очки и еще не приступал к Бородинской битве, - за карикатуру - и год колонии.
- Ничего, год не век, головой думать, может, слегка научится, а то позволяет себе чуть ли не экстремизм! Общество нынче и так взбудоражено, а он умничает! Полезным лучше бы чем занялся. У Маши Скворцовой сын - рисует на маечках ежиков и хорошо продает. И ежики такие симпатичные! Он, вообще, умница, журфак окончил.
Как тут спорить.
Не знаю, как у тех, а у нас общество всегда взбудоражено.
Даже, когда повсюду штиль и отсутствие перемен, общество взбудоражено, хотя бы отсутствием грибов в подмосковных лесах. Да хоть чем, хоть ценой на бензин - не скучать же.
Любовь Федоровна была до крайней степени честна. По-своему.
И вот эту черту матери - честность - Сережа и впитал.
И вот эта-то честность и определила выбор его будущей профессии - парень хотел, чтобы с его страной, отцом и матерью, злые и хитрые-прехитрые соседи вели себя по-честному.
И он решил стать военным.
Славный выбор, и славный ход мыслей.
Как уже тысячи раз сказано: мальчик ищет в девочке черты матери. Точнее - черту. Знакомясь с девушками, Сергей бессознательно оценивал их по одному критерию и искал в них одну единственную, но главную черту - честность. Бессознательно.