Законы эти, учащие покорности и единственно и удобные для жизни в имперском, пирамидальном коллективе, не особенно уже и работали в современном мире одиноких пользователей, для которых «прочие человеки» были не более чем разговаривающими картинками. Ушли и страх перед отмщением и воздаянием за проступки - люди, обладая свободой выбора и получив пророческое предупреждение, незаметно, но лихо изменили ход истории.
Человечество ушло от апокалипсисов влево.
Иерархи ритмично посвящали пресвитеров, будто «сея пшеницу», игнорируя тот факт, что даже и меж первых двенадцати один был врагом, и не задумываясь о том, что нарушается заповедь большая, чем «не убий».
В среде верующих ходило стойкое убеждение, что Дух Святой - некий послушный писанным людьми правилам автомат, которым возможно управлять.
А Армагеддон и Суд остались где-то в стороне, за обочиной.
На старинных полотнах.
Люди и сами изменились, и теперь на вопрос: «Кто мой ближний?», ответ звучал:
«моя квартира, шкаф с бельем, робот-стюард, средство передвижения, средство заработка, сексуальная игрушка, компьютер».
Иногда, шарпей.
Их мы и любим, как самих себя. До ревности.
Эта чума пропитала в городе всё и всё обрекла тлению, но город еще жил, еще чуточку дышал. Он хотел выздороветь, он был живучей и сильнее тех людей, которые его населяли.
Он был готов ожить в полную силу.
И для этого, по правилам старинной медицины, его следовало постричь.
Женя шла, с веселым и жадным любопытством юной, прелестной хищницы разглядывая неожиданно по-новому предстающий, похожий на забавную игрушку, подаренную капризной девочке, город, а мальчик, которым она вполне завладела, до смертельной щекотки завладела (она точно это знала), вежливо шел чуть сбоку и сзади нее.
Ею овладевало сладкое бешенство - оно кипело в ней, пузырилось и делало воздушно невесомой, бешенство, дремлющее в глубине души каждой женщины, и теперь получившее свободу и право действовать. Ей хотелось кривляться, снять надоевшее платье для «них» и идти голой, и смеяться в лицо всем встречным, таким отвратительно скучным, таким болезненно строгим, таким обросшим проблемками и новостишками.
- А почему ты меня не везешь? - они проходили как раз возле стеклянного центра с небрежно расставленными «Тойотами», походившими на маленькие космические челноки, - эй, очнись, и хватит смотреть только на меня. Можно ослепнуть. Тебе нужно взять машину, - добавила она категорично, кивком указывая на автомобильный центр.
- Как же ее взять?
«Тойоты» стоили запредельно дорого, они были вне самих юношеских мечтаний, а, к слову сказать, на банковской карточке «компьютерного разведчика» и лежала скромная сумма - сто рублей.
«Она хочет машину, да, такая девушка привыкла к дорогим машинам, она из других «слоев», а я? Стыдно! Позорно стыдно! Что же ты? Ведь вот она - «та». Убить, украсть - делать все, что она захочет!»
Сережа завороженно посмотрел на Женино лицо - оно таинственно светилось и было совершенно - в точных тенях и мягких рефлексах от колдовской стрижки, как фотография соблазняющей миллионы актрисы, и оно повелевало.
И еще вдруг мельком, с детским криком, вспомнилась мама со строгим выговором за съеденную без спроса шоколадку:
«Красть - преступно!»
«Она хочет «Тойоту». Украсть «Тойоту».
- Купи, да и всё.
Они зашли в центр.
Консультант Виктор Сергеевич (ему было всего тридцать, но он был Сергеевичем, видимо, из-за пиджака, который уже прирос к нему) обладал нюхом ищейки и «заточенным» взором опытного дилера, прошедшего длинную череду мастер-классов.
Пара молодых людей - эффектная девушка и сопровождающий ее, довольно скромно смотрящийся, юноша моментально вызвали у него нехорошие чувства.
«Хулиганы», - почему-то мелькнула у него древняя, купеческая мысль, - «Обнесут, как Бог свят».
Девушка, не обращая внимания на сверкающие, как бриллианты, заводским глянцем автомобили, прошла к столику, за которым менеджеры центра принимали клиентов, и уселась в кресло.
- Здравствуйте, чем я могу вам помочь? - произнес Виктор Сергеевич, корректно, как его учили.
- Приветик. Мне надоело гулять, - Женя посмотрела в глаза дилеру и ласково улыбнулась, - пусть мой мальчик купит у вас машинку, и мы поедем на ней.
«Она что, дура ненормальная?» - подумал Виктор Сергеевич, - «Вызвать, на хрен, охрану, и прекратить безобразие».
Но мастер-классы учили иному.
- Извините, а вам уже исполнилось восемнадцать? Необходимо составить договор, - Виктор Сергеевич чуточку запнулся.