Роковая стрижка.
«Влюбляться - это судьба,
влюблять - это искусство».
Джером Сток.
Вот вам история - на песчаном берегу, в двух шагах, от нежно спящей и навеивающей мягкую дремоту, изумрудного цвета воды, просвечивающей до белого, с темно-коричневыми, округлыми камнями дна, отдыхала отличнейшая компания.
Это были всё молодые люди из разных приличных семейств, несущие на себе бремя привитых привычек, вымуштрованных манер и устоявшихся мировоззрений, свойственных совершенно разным их взрослым родителям и кумирам-воспитателям. Их примерам для подражания.
А у иных - и отрицания.
Да, все они таили в себе печати прошлого, но были не пустыми слепками с него, нет, а еще и фигурами с новыми «изюминками», с неожиданными вариантами страстей и чаяний.
И девушки и юноши были, естественно, подчеркнуто-выразительно красивы, как и вообще всё, что ново и молодо. Что начинается и приходит.
Удивительно, но многие не согласятся с тем, что юность тождественна красоте, и скажут: «А как же дурнушки?»
Это все - дело вкуса.
Я знаю мужчину, он остроумный художник и притом очень влюбчив, коренной петербуржец, так вот, он утверждает, что никогда не променяет легкую связь с «крокодильчиком» (это его ласковое обозначение дурнушки) на серьезные отношения с топ моделью.
- Ты не представляешь, на что они готовы, на что не идут, когда в мечтах находятся, когда пусть и не сама любовь, а лишь призрак ее, обман. Да ведь обман-то сладкий! Искомый.
Я слушаю молча, не называя его ни сладострастной скотиной, ни кем-то еще, типа, бесом блудным - мое ли это дело! Ставить оценки, когда им, пассиям его, видимо, хоть чуточку счастливо.
В одно время у него была любовницей некрасивая, по экспертному мнению журнальному, девушка Вера.
Она приходила к нему в мастерскую и молча ждала, когда я, наконец, выметусь вон, и оставлю их вдвоем. Она сидела и скучала внешне, но глаза - в них было страшно заглядывать!
Если Ад - это клокочущий огонь, то в ее глазах было самое пекло Ада. Ядро.
И они были обольстительно прекрасны, чего уж там.
Девушка Зоя из той компании была кудрявая брюнетка, отменно загорелая и спортивная. Голубоглазая бестия Ницше.
Младшая сестренка Афины-богини, с ногами и взором обладающими такой властью над бедным сознанием мужчин, что стоило ей встать на «шпильки» и взглянуть чуть искоса, как даже Ричарды Львиное Сердце укрощенно склонялись и понуро шли в ларек за цветами.
А вот ее папа был на удивление неспортивно толстым и занимался «камнями».
Как это ему удавалось - тайна великая. Все мои знакомые, занимавшиеся камнями, давным-давно сели в тюрьмы. Некоторые вышли, опять занялись камнями и опять сели.
Уж работа такая, тревожная.
Папа Зои не только не садился, а даже и не представлял, где это, зачем и каково.
Это, знаете, встречаются этакие везунчики, которые и ломают нам вектор правильного поведения в обществе - заставляют бредить успехом.
Он был богат и богат по настоящему, как и положено папе красивой дочери.
И чтобы соответствовать жребию, пахал без перерывов на глупое веселье, которому мы, простофили, отдали всю свою краткую жизнь.
А мама?
Мама была просто красивая девушка-дама. Смешливая, как школьница.
Коллекционерша утрешних и вечерних шуток, а заодно и анекдотов к чаю и просто фраз для случайных встреч.
И она тоже была кудрява и голубоглаза.
Я бы от такого доминирующего голубоглазия сбежал без вещей. В тихий сумрак свободы.
Я не терплю, когда меня сверлят.
Вы обращали внимание, что у иных женщин глаза светятся сами, без солнца?
Она часами болтала в интернете и там же покупала модное барахло, которое после раздаривала подругам - жизнь-мечта.
Была же еще и бабушка! И тоже красавица - просто с ума от них всех сойти можно.
Выглядела бабушка чуть постарше внучки, и лихо рассекала по ночным заведениям на байке.
Я думаю скоро из-за таких бабушек-девушек всем придется вживлять чипы в большой палец,
чтобы идентифицировать при прикосновении генетических родственников.
А то влюбишься в бабушку, и что? - нехорошо это.
Девушка Люся, Люси, подруга Зои, имела настолько пышный бюст и всё остальное, что будущность ее была гарантирована. Надо ли говорить о ней что-то еще?
Пожалуй.
Она была по-милому чуточку курноса, блондиниста и говорила, как почти все девушки такой породы, нараспев: «Да-айте, ты-ы зна-ааешь», и так далее. Мальчиков это тревожило тоже. Как и пышность.
Мальчиков тревожить захватывающе приятно.
Приятно, когда они послушные дурачки. Лапочки.
Ее папа был ответственный экономист, очень серьезный и исполнительный, и мама была тоже весьма ответственной. Дисциплинированной. Она отвечала за кадры. Она была полковничья дочь и знала, как и с кем вести себя в коллективе. Особенно она любила чистоту, и бывало, вся изводилась, дожидаясь мужа с работы, чтобы указать ему на нечистые полы, ведро полное мусора и немытые чашки из-под утрешнего кофе.