— Давайте подключим Хью к этому разговору.
— Отвечай на долбаный вопрос.
Наступила долгая пауза. Женщина выпрямилась во весь рост, напомнив себе, что она — Нора Кемп. Даже Джефф не знал о ее прошлом, о крови, деньгах и сердечных муках, которые привели к этому трону.
Если он посчитал, что сможет надавить на нее, то глубоко ошибается. Все, кто третировал ей, в конечном счете вынесли урок.
Когда адвокат наконец заговорил, тон из непринужденного превратился в стальной:
— Не обижайтесь, Нора, однако я плохо реагирую на приказы. Вы хотели лучшего, вот он я. Как насчет того, чтобы проявить ко мне толику уважения?
Под горячую руку попала книга первого издания в твердом переплете: она схватила ее с книжной полки и швырнула в стену.
— Ты уходишь от вопроса, а я хочу знать ответ на него. Пожалуйста. — Последнее слово выговорила с трудом, ненавидя его привкус на языке.
— Если будем бескомпромиссными, есть риск того, что полицейские обратятся к судье и добьются полной отмены соглашения о неразглашении в рамках расследования. Соглашения по-прежнему будут действовать в отношении разговоров с папарацци или тренером их ребенка, но в случае с копами и судом придется отвечать на вопросы касательно любого аспекта их работы или стычек, а это может оказаться непростой задачей. Хотите знать мое мнение? Пусть прислуга поговорит с ними, при этом я буду присутствовать при допросе. Пресеку все несущественные вопросы и прикрою ваши спины. Так годится?
Ее охватил страх. На сей раз Кемп почувствовала, что находится на грани приступа паники, хоть у нее уже много лет такого не было.
— Ладно. Пресеки любой вопрос, который не имеет прямого отношения к активностям Трента за последние сорок восемь часов. В том числе и вопросы касательно наших активностей за последние сорок восемь часов.
— А что насчет покойницы? — спросил Джефф.
Покойница. Вот уж поистине навороченный проёб. Она переступила через книгу, темно-зеленый корешок которой был раскрыт, а страницы разлетелись, затем одумалась и присела на корточки, чтобы поднять ее. Ее охватило чувство вины за повреждение недешевой книжки, которая в свое время могла бы оплатить год аренды.
— А что с ней?
— Не против, если они будут задавать вопросы о ней?
Она прижала телефон к плечу щекой, аккуратно ставя книгу на место.
— Мне на это насрать. Уверяю тебя: никто в этом доме, включая меня, не знает, кто эта женщина.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
МУЖ
Кайл не сводил глаз с телефона. Авиабилеты в тот же день стоили бешеных денег, а их финансы, с которыми и так было туго, близились к тому, чтобы стать еще скуднее, особенно если ему придется взять отгул, чтобы полететь в Калифорнию. Кайл прокрутил страницу туристического сайта ниже, к более дешевым вариантам. Завтра во второй половине дня было свободное место в эконом-классе, что давало Кэрри день, чтобы появиться, а ему — возможность отработать еще одну смену.
Офицер Сэм Мико из полицейского управления Лос-Анджелеса позвонил ему по дороге в отель, где жила Кэрри. По голосу офицера Кайл понял, что тот видел в Кэрри беглянку, покинувшую несчастливый или абьюзивный брак и увезшую с собою ребенка. А вот это уже никак не относилось к Кэрри и к нему, и что бы он ни говорил, офицера не удалось в этом убедить.
Он уставился на цену сегодняшнего авиабилета на вечерний рейс: беспокойство о Кэрри боролось с финансовыми последствиями поездки. Может, жена просто была непоседливой. Может, потеряла телефон и проспала будильник. Может, собиралась объявиться через час или два, рассыпаясь в извинениях, с Майлзом, обнимающим ее за ногу.
Он выглянул из окна пикапа на двухэтажный кирпичный дом, в котором была протечка воды, затопившей прачечную. Работа заняла бы не меньше часа, а может, двух или трех часов, в зависимости от того, была ли течь в стене и сколько кирпича придется разломать. Вздохнув, он отключил телефон и вышел из кабины.
Когда он подошел к дому с тяжелым саквояжем с инструментами на плече, зазвонил телефон. На экране высветился калифорнийский номер копа.
— Алло? — он остановился в тени ярко-оранжевого сахарного клена на полпути к крыльцу дома.
Офицер Мико не стал деликатничать: