Схватив камеру, Майк нащупал и нажал кнопку «Пауза». Он стоял на коленях в своем пустом доме, задыхаясь и прижимая руку к груди, как будто ожидая приступа стенокардии. Ему казалось, что, как только он подумал обо всех, кто уже мог посмотреть кассету, у него на секунду остановилось сердце, но в действительности эта мысль привела к временной остановке умственной деятельности. Его нейроны отказывались выстреливать, или что там еще они должны были делать, возможно, соединяться, о чем свидетельствовал тот факт, что ему никак не удавалось породить следующую мысль. Слишком ужасной была предыдущая, из которой вытекали такие жуткие последствия, что Майк даже думать о них пока не решался. В его мозгу замелькали картинки, одна страшнее другой, а под картинками значились подписи: «полиция», «изнасилование», «алкоголь», «пресса»… Эти слова были страшным сном директора любой школы, в какой бы последовательности они ни стояли в предложении. Он подумал, что необходимо повнимательнее рассмотреть девушку, чтобы выяснить, насколько добровольным было ее участие в этой… этой ужасной сцене, свидетелем которой он неожиданно стал. Майк не решился перематывать пленку и пересматривать все с самого начала, а просто ткнул пальцем в кнопку «Воспроизведение». Ему хотелось замедлить это самое воспроизведение, но не для того, чтобы насладиться происходящим (о господи, конечно, нет!), а чтобы лучше подготовиться к столь близкому и столь страшному будущему, чтобы перейти в него из настоящего постепенно, а не одним прыжком.
Камера словно бы щелкнула, и застывшее на экране лицо девушки пришло в движение. К своему ужасу, Майк понял, что, какой бы опытной она ему ни показалась (имитация наслаждения на ее лице выглядела достаточно убедительно), но в своих первоначальных подозрениях он не ошибся. Она и в самом деле оказалась необычайно юной. Майк не сомневался, что она недавно прибыла в школу, а значит, была девятиклассницей, никак не старше. Он легко мог представить эту девушку в спортивной форме (хоккей на траве? футбол?). И еще он был уверен, что она пансионерка, в отличие от Сайласа, ночующего дома. Сейчас обессиленный Сайлас неподвижно лежал на девушке, которая теперь улыбалась, по-настоящему улыбалась! «Это хорошо или плохо?» — подумал Майк.
На мгновение на экране воцарился хаос. Возможно, невидимая рука невидимого оператора в этот момент опустила камеру. Майк прищурился, борясь с тошнотой, а в объектив на секунду попал совершенно невинный угол комнаты — ножка стола, к которой прислонился облепленный грязью белый кроссовок с развязанными шнурками. От боли у Майка мучительно сжалось горло. Представшая перед его глазами безобидная картина показалась ему символом утраты вселенского масштаба. Из телевизора доносились какие-то невнятные звуки. Майк был уверен, что расслышал что-то вроде «эй», «давай» и «твоя очередь», не обязательно в этом порядке. Затем объектив камеры взлетел и, описав очередной тошнотворный круг, нацелился на тело третьего мальчика, хотя слово «мальчик» в этом случае было совершенно неуместным. Майку вдруг пришло в голову, что существует тонкая грань, переступив которую мальчики превращаются в мужчин, и этот процесс не имеет никакого отношения к возрасту, волосяному покрову на лице или тембру голоса. Зато он напрямую связан (во всяком случае, так решил Майк, наблюдавший за превращением подростков во взрослых людей на протяжении последних двадцати лет, поскольку именно столько лет он работал в средней школе) с мускулатурой юношей, выражением их лиц и манерой держать себя на людях. Этот юноша держал себя в руках в самом буквальном смысле слова. Он мастурбировал надлежащей навзничь девушкой. А девушка была так очаровательна, что у Майка опять сжалось сердце. Она поощряла молодого человека ритмичными движениями тела и даже будто бы конвульсиями, которые она, несомненно, подсмотрела в кино. Невидимый оператор тем временем переместился, и теперь объектив камеры был направлен прямо на сосредоточенное лицо молодого человека, которого Майк тоже узнал. В сентябре его приняли в школу на дополнительный курс подготовки к колледжу. Основным мотивом приема стал баскетбольный талант юноши. Ему предстояло вывести школьную команду в матчи плей-офф. Посчитав в уме, Майк быстро получил число «девятнадцать», и тут парень, которого другие студенты называли Джей Дот,[1] по его электронному адресу J.Robles@Avery.edu, кончил, обрызгав грудь, шею и подбородок девушки и заставив Майка судорожно потянуться вперед и нажать кнопку «Стоп». Как ему тогда хотелось нажать кнопку «Стоп» на всей своей жизни, чтобы выиграть время и понять, что же ему теперь делать с этим ничтожным кусочком пластика в видеокамере, готовым взорвать окружающий его мир!