Традиционные прогулки детей теперь перестали быть для них столь скучными и однообразными, какими казались прежде. Правда, длительное пребывание на морозном воздухе поздней осенью или зимой особого удовольствия им не доставляло, так как постоянная борьба с холодом изматывала силы, и крошки возвращались домой слишком утомленные и изрядно продрогшие. Зато весной и летом, в сказочную пору дивного, восторженного пробуждения природы, когда в палисаднике, пристроенном под окнами пастората, распускались яркие цветы, первозданная прелесть которых несказанно радовала взор, а нежный, тонкий аромат пленял обоняние, когда редкие кусты смородины покрывало свежее зеленое облачение, девочки охотно проводили время на вересковых просторах, особенно в ясные, погожие дни.
Согретые приветливыми лучами солнца, они нередко пробирались к своим излюбленным смородиновым кустам, в тени которых можно было беспрепятственно пристроиться со своим рукоделием. Это незамысловатое занятие помогало сестрам отвлечь свои мысли от постоянного чтения и к тому же предоставляло отличную возможность провести часы, предназначенные для ежедневных прогулок с максимальной пользой для себя. Наполняя свое времяпрепровождение приятным делом, они внесли в свое унылое существование некоторое разнообразие и избавились, таким образом, от смертельной скуки, являвшейся ранее неизменной спутницей их прогулок.
В доме дети тоже не сидели сложа руки. Они активно включались в стремительный водоворот трудового процесса, так что очень скоро уборка комнат и приготовление пудингов стали для всех девочек, включая самых маленьких, столь же привычными, как регулярные занятия чтением и письмом. Несомненно, подобные благоприятные перемены явились результатом влияния тетушки Брэнуэлл.
Сама мисс Брэнуэлл почти никогда не покидала своей комнаты и лишь изредка появлялась в общей гостиной. Одна мысль о том, чтобы выйти на улицу, повергала ее в крайний ужас, ибо паническая боязнь простуды безраздельно владела ее сознанием.
Такое странное поведение тетушки не оставляло равнодушным живое любопытство детей, предоставляя им богатейшую пищу для размышлений. Не выдержав столь мучительной пытки неведения, дети решились наконец обратиться к отцу в смутной надежде утолить разыгравшийся интерес к причудам тетушки Брэнуэлл. Однако, к своему великому разочарованию и огорчению, они не получили от него ожидаемого объяснения. Патрик Бронте с видимой неохотой очнулся от своего обыкновенного задумчивого оцепенения и сухо заметил:
— Надо думать, вашей тетушке не слишком нравится здешний климат, — хозяин устремил пристальный взгляд куда-то вдаль; по лицу его скользнула едва заметная саркастическая улыбка, и он с презрением добавил: — Оно и понятно: нежные, ухоженные тепличные растения, волею Судьбы занесенные в дикие, северные края, обычно чахнут под воздействием непривычного для них лютого холода.
В продолжение длительного срока дети постоянно размышляли над услышанным. Абстрактные образные сравнения были для них непонятны и отнюдь не проясняли в их представлении правдивой картины. С удвоенным нетерпением ожидали они очередного утра, когда в назначенный час явятся в комнату тети за новой порцией заданий.
Наконец, время настало. Девочки, как обычно, разместились возле тетушки Брэнуэлл со своим шитьем. Разумеется, на сей раз их внимание едва ли могло быть сосредоточено на работе. Неизменное прилежание юных барышень будто бы мгновенно растворилось в воздухе и, к немалому огорчению тетушки, результаты не замедлили сказаться. Крайне встревоженная мисс Брэнуэлл заботливо осведомилась относительно здоровья своих племянниц и получила в ответ единогласное горячее уверение в том, что с ними все в порядке.
— Быть может, вы чем-то расстроены? — предположила мисс Брэнуэлл.