Пес покачал косматой головой.
— Я на твою постель ноги не кладу. И на диваны тоже. Убери, пока не поцарапал.
Конь Габриэла, как и прочие скакуны гончих псов, имел обличье автомобиля смертных. Он принял это обличье то ли по хозяйской воле, то ли по собственному желанию, но так давно, что никто уже и не помнил его настоящего — устрашающего вида жеребца. Личины у коней выходили замечательные — легко забыть, что это живые твари. Пока ими не пытался править кто-то, кроме хозяина. Тогда все становилось ясно: с места они срывались с такой скоростью, что чужак, будь то фэйри или смертный, слетал с сиденья. И падал туда, куда было угодно коням.
Габриэл направил свой «мустанг» на маленькую парковку возле ресторана «Верлен», где работала смертная девушка. Айриэл царапнул ботинком лобовое стекло, снимая ногу с дверцы. Иллюзия автомобиля не дрогнула.
— Личина, Гейб, — напомнил Айриэл.
И тут же изменил собственную внешность. Если бы кто-то наблюдал за ним со стороны, то заметил бы, как джинсы и яркая футболка превратились в консервативные брюки со стрелками и светлую рубашку. Ботинки остались прежними.
Обычно Айриэл носил другую личину. Но сейчас он не хотел, чтобы смертная впоследствии его узнала. Он собирался только посмотреть на девушку, и ей не надо запоминать эту встречу.
«"Для встречи новых лиц создать себе лицо"[8]. Но не свое, — подумал Айриэл. — И даже не ту маску, какую я надеваю для смертных. Иллюзия иллюзии».
Он нахмурился, не понимая, что за странная меланхолия на него вдруг напала.
— Прихорошись, — сказал он Габриэлу, имея в виду, что личина предводителя гончих должна выглядеть не слишком грозной.
Тот изменился еще меньше, чем Айриэл. Черные джинсы и рубашка без воротничка остались теми же, только рукава удлинились, прикрыв татуировки. Буйные космы, борода и баки стали аккуратно подстриженными. Резкие черты, которые он обычно оставлял видимыми для смертных, слегка смягчились. Личина не могла, конечно, скрыть устрашающего роста, но для предводителя псов все равно была на удивление благообразной.
Выйдя из машины, Габриэл язвительно ухмыльнулся стражникам Летнего двора, стоявшим у ресторана. Они караулили смертную, поскольку она была подругой новой королевы. Стражники, разумеется, видели его истинное обличье и потому поежились. Вздумай Габриэл потешить себя дракой, им пришлось бы туго.
Айриэл шагнул через порог. Сказал:
— Не сейчас, Габриэл.
Тот тоже вошел в ресторан, напоследок смерив стражников алчным взглядом. Айриэл тихо добавил:
— Займешься ими после еды. Немного страха рядом с девушкой — не для этого ли она нам нужна? Проверим, как работает связь.
Габриэл довольно улыбнулся в предвкушении схватки, а то и не одной. Присутствие стражников Летнего двора означало, что девушку не посмеют обидеть ни летние, ни зимние фэйри. У одиночек тоже хватит ума не вовлекать в свои игрища ту, кого столь тщательно охраняют. А еще это, разумеется, означало, что Айриэла ждет большая забава — незаметно увести ее у них из-под носа.
— Вас двое? — спросила, сияя улыбкой, старшая официантка, невзрачная девица.
Айриэлу хватило одного быстрого взгляда на схему возле ее поста, чтобы понять, какие столики обслуживает его смертная. Он показал в дальний угол, где царил полумрак, идеальный для романтических ужинов и тайных свиданий.
— Мы сядем там. Возле фикуса.
Их подвели к указанному столику, и вскоре подошла она — Лесли. Легкая походка, прелестное личико, дружелюбная улыбка. Чарующее зрелище для любого смертного. Но его заставило затаить дыхание совсем другое — тени танцевали вокруг нее, тонкая дымная струйка тянулась от нее к нему, то, чего не мог видеть никто, кроме темных фэйри.
— Привет, я Лесли. Обслуживаю вас сегодня, — сказала она, поставила на стол корзинку со свежим хлебом и бойко принялась предлагать фирменные блюда.
Он слушал вполуха.
Губы, на его вкус, тонковаты. Подкрашены розовенькой девчоночьей помадой — совсем не такой, какой должна пользоваться его смертная. Но тьма, жадно льнущая к ее телу, — это как раз то, что надо. Даже слабенькая связь между ними позволяла ему изучать ее сейчас, воспринимать ее чувства. Когда он увидел Лесли впервые, тени только начали к ней тянуться, но теперь они укрывали ее полностью. Ее кто-то обидел, очень сильно. До того, как они встретились.
Гнев на тех, кто посмел коснуться его женщины, боролся в Айриэле с пониманием. К встрече с ним Лесли подготовило то, что они сотворили, и отчаянное сопротивление теням. Если бы ее не осквернили, она была бы для него недосягаема. Если бы она не так противилась тьме, у нее не хватило бы сил на то, что он для нее готовил. Она, конечно, пострадает. Но не погибнет. Надломленная и сильная — идеальное сочетание.