— По своей воле или по принуждению?
Его охватил охотничий азарт. Она стала бы очень ценным приобретением для Темного двора.
Призрачная дева засмеялась, и Айриэл ощутил, как по его жилам заскользили вместо крови могильные черви.
— Осторожней, — прошелестел голос, подобный лунному лучу. — Обычаи твоего двора — секрет не для всех.
Айриэл, не сводя с нее глаз, слегка напрягся. В голубом свете бара, в лиловых сполохах обсидиановой стойки дева-призрак выглядела более жутким существом, чем его подданные. И вызвать страх смогла даже у него — намеком на свои знания. Специфические склонности Темного двора нетрудно было скрывать во времена жестокого правления Бейры. Любимые блюда — насилие, разврат, страх, похоть, злоба — имелись в изобилии, так что можно было питаться самим воздухом. Ничего этого не стало, когда воцарился мир. Теперь, чтобы раздобыть пропитание, требовалась настоящая охота.
Дева наклонилась, прижалась губами к его уху. Он прекрасно понимал, что это лишь иллюзия, но все равно поежился, ощутив, как при первом же звуке ее голоса вокруг его тела обвились призрачные змеи.
— Тайны мертвых, Айриэл, — прошептала она. — Мы не так забывчивы и не так рассеянны, как эти весельчаки. — Она выпрямилась, убрав «змей», и одарила его воистину ужасающей улыбкой. — Или не так болтливы.
— Да. Я запомню это, дорогая.
Он не видел, что происходит за спиной, но точно знал, что все до единого не сводят с них глаз и что никто не спросит потом у девы, о чем они говорили. Попытка заглянуть в тайны смертоносных призраков обошлась бы слишком дорого любому фэйри. Айриэл не удержался и добавил:
— Захочешь поменять дом, я буду рад.
— Мне нравится здесь. Делай то, за чем пришел, пока не явился король. Я же буду заниматься своим делом.
И дева принялась протирать стойку чем-то подозрительно похожим на обрывок савана.
Да, повезло бы Темному двору, прими она его приглашение.
Однако по ее глазам Айриэл понял, что предложение позабавило ее, но не заинтересовало. Темный народ не нуждался в обществе других фэйри и при любом дворе держался особняком. В интригах, сварах и развлечениях призраки не принимали участия, но, когда им было нужно, входили без приглашения в любой дом. Возможно, если Айриэлу впрямь удалось ее позабавить, однажды она заглянет и к нему.
То, что она решила задержаться при дворе Кинана, говорило в пользу молодого короля.
Но не отменяло того, из-за чего Айриэл пришел сюда. Ему нужна пища. Он принялся заигрывать с другими официантками, что злило стражников и зверенышей, и вскоре добился своего: девушки смотрели на него с вожделением, а рассвирепевшие стражники — с ненавистью. Их темные чувства, злоба и похоть, если не накормили его, то хотя бы утолили первый голод.
Айриэл вздохнул. Грустно было сознавать, что ему весьма недостает последней королевы Зимы. Верней, питания, которое она поставляла столько веков подряд. От ее методов коробило порой даже темных фэйри, но после смерти Бейры им редко удавалось наесться досыта. Чему теперь должна была помочь магическая татуировка Лесли.
Возможно, удастся заодно немного взбаламутить Летний двор. С этой приятной мыслью Айриэл поднялся на ноги, отвесил призрачной деве поклон:
— Дорогая.
Она присела в ответ с ничего не выражающим лицом.
Он повернулся к Ниаллу и хмурым стражникам:
— Передайте Кинану, что я найду его сам — утром.
Ниалл кивнул. Вассальная верность обязывала его передать эти слова своему королю. Надо терпеть присутствие врага, пока оно не представляет угрозы для повелителя.
Как бы ему ни было тошно.
Айриэл, отодвинув стул, шагнул ближе. Подмигнул Ниаллу и тихо сказал:
— Поищу-ка я ту красотку, с которой ты танцевал. Конфетка, правда?
В Ниалле мгновенно вскипела ревность, смешанная с собственническим чувством и острой тоской. На лице его ничего не отразилось, но Айриэл ощутил вкус эмоций. Похоже на корицу. Да, Ниалл всегда был забавным.
Посмеиваясь, Айриэл покинул клуб. День почти удался, и это радовало.
Ниалл не сомневался, что Темный король и впрямь попытается найти Лесли. Хотя бы для того, чтобы позлить Кинана. И его самого. Айриэл в свое время не стал мстить Ниаллу за отказ стать его преемником, но оба знали, что подобных оскорблений не прощают. Лесли была сейчас уязвима вдвойне — как подруга Айслинн и как... Кто она для него, Ниалл и сам не понимал. Не возлюбленная, но друг, возможно. Дружить с нею ему не возбранялось. Дружить, встречаться, радоваться ее обществу — не делая того, что причинит ей вред.