Дженет рассмеялась:
– Да, знаю, ты любитель новинок. И вообще, Пит, ты все умеешь делать красиво. Спасибо тебе.
Наконец, они вышли из квартиры на сумеречную улицу. Их охватило странное ощущение: то ли так рано наступила лунная ночь, то ли зимний вечер растворился в серо-синем снегу.
Пит показал Дженет, где оставил свой фургон. Эта машина была его гордостью. Здесь имелось все необходимое для дальних поездок: откидывающиеся кресла, служившие удобной постелью, и даже отлично оборудованная кухня. Всю дорогу Пит не закрывал рта, он был, что называется, в ударе. Несмотря на то что после защиты Касса пострадало безупречное реноме адвоката, жизнелюбие его не иссякло. Первое время, несмотря на все старания, Питу с трудом удавалось сводить концы с концами. Ему пришлось потратить неимоверные усилия, чтобы вернуть былую репутацию неподкупного юриста и дать отпор недоброжелателям, не оставлявшим его в покое после того, как удалось оправдать Касса Гранта.
Машина затормозила у сверкающего огнями ресторана. За время дороги настроение Дженет улучшилось, и она вошла в роскошный ресторан с легким сердцем. Мгновение она помедлила на пороге, но рука Пита поддержала ее за локоть. Девушка почувствовала крепкую и надежную опору и, расправив плечи, проплыла в зал мимо метрдотеля с высоко поднятой головой.
В тот вечер Дженет было очень весело. Два часа пролетели незаметно. Она легко отвечала на «студенческие» шутки Пита, ощущая, что отдыхает всем своим существом. Дженет с радостью заметила, что, хотя многие в зале ресторана ее узнавали, в их глазах уже не было прежней враждебности. К мисс Грант вернулись ее уверенность и чувство собственного достоинства. После кофе и бренди Расслин спросил:
– Ты хотела бы потанцевать? Дженет качнула головой:
– Нет, Пит. Только не в этот вечер. Пожалуйста.
– Именно сейчас. Ты удивительно красива, и я хочу, чтобы тобою любовались.
– В другой раз. Сегодня я должна еще кое-что сделать.
Заметив, как сразу погрустнел Расслин, она поспешно обронила:
– Я очень хочу, чтобы ты поехал со мной. Если можешь.
– Ну что ж, – согласился он. – Конечно. Я готов.
Другого ответа она от него и не ожидала.
– Знаешь, почему я прошу тебя быть сегодня рядом? Я хочу вернуться домой. Одной мне немного страшновато, – призналась Дженет.
– Домой? Ты имеешь в виду ваш старый дом на Шестьдесят Восьмой улице? – Расслин не мог скрыть изумления.
Дженет кивнула и прикусила губу. Пит взял ее руку и нежно поцеловал в узкую розовую ладонь:
– Ну, хорошо-хорошо. Давай поедем, если ты так хочешь.
Больше он не проронил ни слова, пока они не сели в машину.
Повернув ключ зажигания, Пит спросил:
– Как это понимать, милая? Ты вновь жаждешь приключений?
Желание поведать Питу о своих замыслах просто распирало Дженет, и она понимала, что взорвется, если промолчит.
– Понимаешь, я собираюсь подать прошение о пересмотре дела и намерена опять поселиться в нашем родовом гнезде.
Казалось, Расслин не отвечал целую вечность. Его затянувшееся молчание означало, что он не одобряет эту затею. После долгой паузы он спросил:
– А ты подумала о том, сколько тебе будет стоить содержание этого дворца?
– Я уговорила Торнтона перевести мою долю наследства снова на мой счет.
Пит даже присвистнул:
– Ничего себе! Как же снизошла на прижимистого монстра этакая благодать?
– А я его шантажировала, – призналась Дженет.
Пит удивленно поднял брови. Больше за всю дорогу он не произнес ни звука. Они молча доехали до прежней обители Дженет и остановились. Шел первый час ночи. В темноте были едва различимы силуэты двух четырехэтажных домов.
Эти одинаковые по архитектуре особняки были построены еще Патрицией Грант, когда женился её младший сын, отец Дженет: один для родителей, другой – для молодоженов. Одна стена особняков была общая: таким образом соединялись две нижние гостиные. Через дверь на третьем этаже также можно было проникнуть в соседний дом. После смерти свекрови – суровой и властной – мать Дженет опечатала особняк и дала объявление о сдаче его в аренду. Она заявила, что не собирается мозолить глаза сыну после свадьбы. Но судьбе было угодно распорядиться иначе. Короткие шесть месяцев супружеской жизни Касса прошли под родительским кровом.
Дженет долго не могла заставить себя выйти из машины. Пит не торопил ее. Он сидел молча и курил. Наконец Дженет собралась с духом.
– Пойдем, – решительно сказала она. Пит не пошевелился.
– Зачем ты это делаешь, Джен? Зачем снова причиняешь себе боль? Нельзя же всю жизнь провести с призраками.
– В том-то и суть, – ответила Дженет. – Я хочу избавиться от призраков и не знаю другого способа, как это сделать. И я хочу, чтобы ты помог мне, без тебя я с этим не справлюсь. Я намерена разыскать мировую знаменитость – доктора Белднера из Швейцарии. У него безупречная репутация специалиста в области криминальной психиатрии. Он сумеет доказать, что Касс нормален: он не сумасшедший. А я знаю, мы оба знаем, что это так. – Дженет повернулась к Расслину, крепко стиснув его руки. Уличные огни отражались на ее лице, огромные черные глаза горели. Дженет была во власти своей праведной мечты.