В глазах Коллинжа загорелся огонек профессионального литератора.
- Так Расслин раскололся сам? Вы завели дело? - спросил он О'Тула.
- Да, - ответил лейтенант. - Нам помогло одно скромное свидетельство: в момент убийства хромого старуха из дома напротив видела нашего Ромео. Она опознала его по фотографии из целого десятка других. Старуха рассказала, что он прокрался в здание склада вслед за Симмонсом, и заметила, как он уходил оттуда один. Шнурок, которым задушили Симмонса, точно такой же, каким убили Еву. Тем же шнурком маньяк пытался задушить и Дженет Грант.
- Браво, друг Горацио! - воскликнул Коллинж.
О'Тул обратился к Поттеру:
- А ты что молчишь? Это ведь твой звездный час. Почему я, а не ты обязан все рассказывать? Не отрицай, Гирам, что ты догадался обо всем до того, как Расслин признался.
- Так он все-таки раскололся! - воскликнул Коллинж. - Не понимаю. Ведь он - адвокат. Мог бы и отмолчаться.
- Его поймали на месте преступления. Четыре человека видели, как он накинул петлю на шею Дженет Грант. Теперь ему ничто не поможет, даже Господь Бог! Хотя у меня создалось ощущение, что Питу Расслину безразлична его судьба. Кажется, он даже мечтает, чтобы скорее вынесли приговор.
- Если вы еще в состоянии говорить, расскажите же все толком, - возмутился Коллинж.
О'Тул посмотрел на Поттера.
- Раз уж вы собираетесь болтать всю ночь, то я, пожалуй, выпью еще, - разохотился "именинник".
Грэм Коллинж взял три бокала и спросил друга:
- Может, тебе лучше скотч?
Поттер кивнул и не спеша начал свою детективную повесть:
- Все началось давно, когда Пит Расслин встретил Еву в ночном клубе. Он с первого взгляда понял, что его жизнь принадлежит этой роковой красавице. Все это время они были любовниками. Пит прекрасно знал, что он у нее не единственный. Но соперники поначалу не имели никакого значения. Может быть, как это ни странно, но именно развратная натура Евы и была главной причиной его фатальной страсти. Для Расслина не было секретом, что Ева отдает художнику предпочтение. Однажды Ева встретила Касса Гранта, состоятельного молодого человека, и вышла за него замуж. Расслину пришлось с этим смириться, но оставался еще Фредерик. Художник уговорил Еву позировать для портрета.
- Значит, портрет все-таки существует? - воскликнул Коллинж.
- Не мешай, - прервал его О'Тул, - Симмонс сфотографировал картину, и Ева испугалась публичной огласки ее связи с прославленным мастером. Она позвонила Питу и сказала, что он срочно должен что-то предпринять, помочь ей. Она не собиралась втягивать Касса в свой преступный замысел. Этот брак был ей удобен. Пит пробрался в мастерскую через сад за домом Мейтленда Фредерика и убил его.
- Но почему? - спросил Коллинж.
- Потому что Фредерик, а не Касс представлял собой грозного соперника. Ева любила страстного и талантливого живописца. К тому же это был двойной удар: убив Фредерика, Пит устранял с дороги и Касса. Расслин, как адвокат, понимал, что в убийстве художника первым и единственным подозреваемым будет Касс. Обезумевшему любовнику представился редкий случай одним махом избавиться от обоих соперников. Ева становилась его собственностью. Но бедняге не повезло. Он не ведал, что отчим Евы, Берн Симмонс, уже давно шантажирует падчерицу, с того самого дня, как сам отдал ее художнику. Симмонс неусыпно следил за мастерской Фредерика. У него был негатив злополучного портрета. К довершению всего в тот день Симмонс оказался свидетелем убийства Фредерика. Так вот. Когда Расслин убегал, задушив художника (на что потребовалось не больше пяти минут), он обнаружил, что за ним наблюдал Симмонс! Отчим Евы был не глуп. Поняв, что потерял один источник дохода, но приобрел другой - не менее полноводный - он обрадовался. Почему невольные сообщники не вернулись через сад на Шестьдесят Седьмой улице, мы никогда не узнаем. Возможно, их кто-то спугнул. Короче говоря, они воспользовались последним шансом: скрыться с места преступления с помощью Евы. Они прошли через дверь французской комнаты дома Мейтлендов, потом через дом Грантов, а наружу их выпустила сама героиня кровавой драмы.
- Ева - поистине роковая женщина, - произнес Коллинж. - Я вспомнил о той надписи, которую нашли на ее груди: " Моя роковая женщина! Тебе нравится это новое ожерелье?" Прямо мистическое совпадение с названием моей пьесы.
- Записку оставил Расслин. Это был тонкий, иезуитский ход. Он навещал в лечебнице брата Дженет и видел, что Касс читает Овидия. Расслин иронизировал, заметив, что Грант пытается соревноваться в учености с Торнтоном. Касс прочел ему отрывок из "Метаморфоз" и сказал:
- Античная героиня очень напоминает мне Еву.
Расслин ответил:
- Как странно. Я только что видел афишу. Она собирается играть главную роль в спектакле, который называется "Роковая женщина".
Так что Расслин умело использовал цитату из "Метаморфоз", как еще одну улику против Касса в деле об убийстве Евы. Во второй раз все должно было по дьявольским расчетам Расслина сойтись на Гранте. В течение четырех лет Симмонс без зазрения совести доил Расслина. Банкир адвоката рассказывал, что каждые две недели Пит снимал со счета кругленькую сумму в тысячу долларов. Потом Расслин узнает, что Ева намерена выйти замуж за Торнтона Гранта. Этот брак был опасен для Пита. Он хорошо изучил характер Торнтона и не сомневался, что самовлюбленный ревнивец будет следить за молодой женой, как сторожевой пес. И уж тогда он потеряет Еву навек. А Симмонс останется висеть у него камнем на шее до последнего вздоха.