— Спасатели уже здесь, — сказал Гонзо. — Они быстро вас отсюда вытащат.
— В нас кто—то стрелял, — пояснил Ник.
— Мы их уже нашли. Их машина сорвалась с моста.
— Хорошо, — облегченно ответил он, — очень хорошо. Но зачем они в нас стреляли?
— Мы считаем, это было некое посвящение в банду. Дополнительные очки за ранение знаменитого копа, и бонусы за убийство сенатора. Они до сих пор рассчитывают на почет в тюрьме.
— Превосходно, — пробубнил Ник.
Спасатели вместе с пожарной бригадой разлили пену вокруг машины во избежание возгорания. Ник закрыл глаза и прикрыл лицо Сэм носовым платком. Парамедики набросили на плечи Ника теплое одеяло, и он прижался к Сэм, стараясь согреть ее теплом своего тела.
— Милая, — говорил он между поцелуями, — прошу тебя, очнись. Ты нужна мне. — Перед его глазами засверкали вспышки фотокамер, Ник укрыл себя и Сэм с головой.
Двадцать минут спустя спасатели вырезали дверь с его стороны, и Ник почувствовал прикосновение к своему плечу. — Сначала вытащите ее.
— Сенатор, вы должны выйти первым, только так мы сможем вытащить ее.
Ник поцеловал холодные губы Сэм. — Парамедики хотят меня вытащить, но я буду ждать тебя снаружи.
Он еще никогда не чувствовал себя на столько беспомощным, когда оставил Сэм одну без сознания в машине. Оказавшись на свободе, его тут же окружили врачи, положили на носилки, осматривая его раны. Он не мог видеть, что происходит с Сэм. — Я в порядке, — ответил он и попытался сесть. Его голова кружилась, грудь болела, словно в нее вонзили нож, а руку он совсем не чувствовал.
— Сенатор, — один из парамедиков прижал его к каталке. — Вам нельзя двигаться.
— Я должен ее увидеть!
— Не переживайте, мы о ней позаботимся.
Не переживайте, как же.
— Гонзо!
— Я здесь, сенатор.
— Что с Сэм?
— Она сейчас с парамедиками.
— Они уже достали ее из машины?
— Нет, похоже, они решили стабилизировать ее, перед тем как вытаскивать.
— Боже, — шептал Ник. — Не дай ей умереть. Пожалуйста, не дай ей умереть. Я не смогу жить без нее.
Гонзо положил руку на поврежденное плечо Ника.
— Держись, приятель. Она сильная и обязательно выкарабкается.
Ник хотел ему поверить, но по дрожащему голосу Гонзо понял, он не единственный, кто боялся за нее.
***
В больницу их отправили в разных машинах. По пути в больницу у Ника случился коллапс легкого. Он еще никогда в жизни не испытывал такой боли. Пока он жадно хватал ртом воздух, парамедики втыкали ему в грудь трубку, тем самым расправляя легкое. Вновь задышав нормально, он просил о состоянии Сэм.
— Она стабильна, сенатор.
— Она пришла в сознание?
— Пока нет.
У Ника пересохло во рту, голова затуманилась.
— Что вы мне дали? — его язык неожиданно распух.
— Седативное.
— Я не хочу лекарств, я должен оставаться в сознании.
— Но вам будет очень больно.
— Никаких лекарств, — он попытался пошевелить левой рукой, но заскрипел зубами от боли. — Вы можете позвонить и спросить, как она. Прошу вас.
Старший из двух парамедиков кивнул напарнику, сидевшему возле рации.
— Пока никаких новостей, — через минуту ответил парень.
Их привезли в отделение скорой помощи городской больницы, оно уже было заполнено вездесущими журналистами. Ник слышал, как парамедики по рации попросили полицию разогнать толпу. Даже из машины он слышал Гонзо, кричавшего журналистам убираться с дороги. Он улыбнулся впервые за несколько часов.
— Мы закроем ваше лицо, — сказал один из парамедиков, накрывая Ника чистым белым полотенцем.
— Убедитесь, что Сэм тоже укроют, — сказал он. — Ей не понравиться, если журналистам удастся сфотографировать ее без сознания.