Следующим пунктом в осмотре квартиры была лоджия, превращенная в зимний сад. На подоконнике и на полу стояли разные растения: в том числе пальмы и кофейное дерево. Ветка с распустившейся орхидеей наклонилась почти горизонтально, и бело-фиолетовый цветок слегка покачивался от малейшего дуновения воздуха…
Анна обошла все комнаты. В Елениной спальне находилась гардеробная. Раньше подобное Анна видела только в кино — гардеробная напоминала восточную шкатулку. Сначала шли деловые костюмы, вечерние платья, джинсы, модные комбезики, юбки и блузки всевозможных цветов и фасонов.
Интересно, подойдет ли ей Еленин размер?
В глубине мерцал мех — длинная шуба из серой норки, темно-коричневый норковый полушубок и задорная курточка с лисьей оторочкой.
Отдельно стояла обувь — в коробках и без.
Туфли на призывных шпильках, балетки и лодочки, сапоги-ботфорты, ботинки на толстой подошве. Особенно Анну поразили ярко-фиолетовые сапожки на тонком каблуке, отороченные мехом. Эх, эх…
Анна закрыла гардеробную и подошла к трюмо. В глазах зарябило от «шанели», «диора», тональных кремов, пудры, помад…
Собака неотступно следовала за Анной; она сопровождала ее на почтительном расстоянии, словно присматривала за гостьей — не натворит ли та чего в отсутствие хозяйки.
— Нет, ничего не натворила, — пару раз сказала Анна вслух, не рассчитывая на ответ.
Обойдя все комнаты, Анна почувствовала легкий голод. В холодильнике пестрели этикетки, Анна выбрала йогурт и швейцарский сыр. Выложив все на тарелку и поставив на стол, она вернулась к холодильнику за молоком, а мгновением позже обнаружила, что ее едой уже позавтракали. Тарелка была пуста.
— Так-так, мелкий воришка!
«Воришка» сидел и смотрел на нее невинными круглыми глазами.
«А я здесь при чем? — говорил этот взгляд. — Я вообще ничего не знаю».
— Ну что ж! Придется взять двойную порцию, в расчете на прожорливых троглодитов, которые только прикидываются честными собаками…
Посмотрев на часы, Анна вздохнула и стала собираться на работу. И так она припозднилась, подала голос совесть.
Анна вошла в комнату и увидела Васю, сидевшего на стуле с блаженно-счастливым видом. Такого вида у шефа Анна не видела давно.
— Что-то случилось?
— Ага.
— И что?
— Нам деньги перечислили!
— Оперативно!
— Я и сам не верю. Теперь наконец-то мы сможем заплатить за аренду, выписать себе зарплату, созвать конференцию, издать сборник. И не один…
Вася уже видел, как созданный им центр набирает обороты. Он откинулся на стуле и мечтательно прикрыл глаза. Потом подался вперед и посмотрел на Анну.
— Сейчас я в магазин схожу, куплю нам, что бог пошлет…
— Я вообще-то не голодная. Только что позавтракала.
— Не отказывайся, Рыжикова! Сегодня я щедрый. Пользуйся моментом.
Вася притащил кучу снеди. Здесь была и красная икра, и копченая колбаса, и ветчина, и окорок… А венчало все это гурманское великолепие — бутылка чилийского красного вина.
— А почему чилийское? — не удержалась Анна.
— Потому… нравится мне оно, — сказал Вася. — Ты не рассуждай, а ешь! А то в последнее время отощала совсем. — Вася говорил с ней иногда не как начальник, а как заботливый друг. Даже по-отечески журил Анну, хотя разница в возрасте между ними составляла всего пять лет.
Вино оказалось хорошим. У Анны зашумело в голове.
— Пьем за нас! Много мы претерпели, но теперь выходим на светлую дорогу.
— И каковы твои дальнейшие действия? — спросила Анна.
— Я же тебе вчера говорил, что один мой знакомый священник из Подмосковья обнаружил интересные материалы, связанные с Распутиным. — Голос Василия прозвучал по-особому таинственно. — Так вот я еду к нему на днях.
Следующие два дня пролетели незаметно.
— Вот, — Василий втащил коробку в комнату и торжествующе посмотрел на Анну.
— Что это?
— Материалы одной подмосковной церкви. Представляешь себе — сонный городок, примет современности почти нет, все как в прошлом веке. Священник, когда получил этот приход, стал разбираться в своем хозяйстве, как это водится, и наткнулся на странные коробки, набитые сверху донизу бумагами. Кое-что отсырело и погибло безвозвратно… Эх, — почесал затылок Вася. — Как подумаю об этом…
— Ты принес все, что осталось?
— Нет, там еще есть материал. Остальное, он сказал, — потом отдаст. Будем разбирать пока это. Что-то уже в руках расползается. Но у нас нет другого выхода. Мы же настоящие ученые и должны иметь дело с разными документами, в том числе и трудночитаемыми, — назидательно произнес Василий.