— Привет, — в приливе красноречия отозвалась я. — Не помешала?
— Нисколько. Ты как?
— Мне плохо. — Так и не придумала, что соврать.
— Очень хорошо.
— То есть как?
— Мне тоже плохо.
— Похоже, нам есть что обсудить, — проговорила я, а кровь била в уши, и хотелось громко кричать.
— Правильная мысль. Что у тебя запланировано на вечер?
Все, что хочешь, хотелось мне сказать, но, протолкнув застрявший в горле ком, я выдавила из себя:
— Мы с Трисией и Кэссиди собирались немного выпить в шесть. Присоединишься?
— Нет. Пусть девочки не обижаются, но мне надо видеть тебя — наедине.
Я чуть было не нарушила главное правило нашей троицы — еще никто не отменял встречу с подружками ради свидания со своим парнем, — но Кайл тут же нашел выход:
— Где вы встречаетесь? Я мог бы заскочить за тобой.
— В «Баббл Лодж».
— Шампанское перед ужином? Что мы празднуем?
Проницательность детектива — не такое уж распрекрасное качество для бойфренда, но отступать мне было некуда:
— Я получила повышение. Теперь буду писать большие статьи. Первая уже заказана, об Оливии Эллиот и о том, как она бьется за наследие своего отца. Рассел Эллиот недавно умер, сам по себе умер, о его смерти уже все, что могли, написали, а дочери важно уберечь память о нем. — Я из кожи вон лезла, подчеркивая, что новая работа никак не связана с делами убойного отдела и не представляет ни малейшей опасности для моей жизни.
Пауза. Пот заструился по моему злосчастному позвоночнику.
— Рассел Эллиот, музыкальный продюсер?
— Он.
— «Пора внезапных перемен». Я любил эту группу.
— Я тоже.
— Это же прекрасно!
— Ты о сходстве наших вкусов?
— О твоей новой работе.
— Правда?
— А что, нет?
— Хотелось бы надеяться.
— Значит, так и будет.
— Спасибо.
— Ладно, выпью с вами шампанского по такому случаю. Но ужинать мы будем вдвоем.
— Безусловно! — подтвердила я. Авось к тому времени и руки перестанут дрожать.
— Увидимся.
— Ага.
— Я рад, что мы поговорили.
— И я.
Стоя на тротуаре и прислушиваясь к тому, как выравнивается помаленьку дыхание, я благословляла Бена Липскома. Вновь в мозгу принялись лопаться маленькие шарики с гелием, того и гляди взмоешь на воздух и с первым порывом ветра пролетишь всю дорогу до Центрального парка. Надо было как-то израсходовать переполнявший меня избыток адреналина, пока я не начала обнимать прохожих и приглашать их потанцевать со мной, счастливицей. Чтобы направить энергию в мирное русло, я быстренько выудила из кармана визитку Оливии Эллиот, прикинула, не позвонить ли по рабочему ее номеру, но решила, что проще будет оставить сообщение на мобильнике, нежели пробиваться через секретаря.
— Оливия Эллиот.
Голос насыщенный, чуть с хрипотцой, как у диджея. Я вовсе не ожидала, что Оливия ответит сама, а потому чуть промедлила, прежде чем представиться ей:
— Мисс Эллиот, я Молли Форрестер, корреспондент «Цайтгайста». Генри Квон договаривался с вами…
— Да-да. Генри прекрасно отзывается о вас. Очень рада, что именно вы взялись написать статью о моем отце.
— Спасибо большое. Я, в общем, я его поклонница, в особенности периода «Перемен».
— Весьма мило с вашей стороны. Однако должна предупредить вас, что мне отнюдь не хотелось бы получить еще один перепев на тему добрых славных денечков моего отца.
Под конец этой фразы голос Оливии напрочь утратил бархатистость и обнажилось зазубренное стальное лезвие. Я выдержала паузу и ответила как можно любезнее:
— Генри объяснил мне, как вы огорчены тем, что вклад вашего отца в современную музыку остается незамеченным, так что, полагаю, в нашем интервью мы могли бы более подробно поговорить о вашей задаче по сохранению наследия отца…
— Вряд ли я стану заниматься его наследием, пока он даже не похоронен толком!
— Боюсь, я вас не совсем понимаю?
— Миз Форрестер, Генри поручил это интервью вам, учитывая ваши специфические интересы. И я тоже полагаю, что вы прямо-таки созданы для основной темы этого разговора.
— А эта тема?..
— Никто и знать не желает, что моего отца убили.
2
— Может быть, ей просто нравится думать, будто ее отца убили, — попыталась утешить меня Кэссиди, одновременно вкладывая в мои бесчувственные пальцы ножку так и не пригубленного бокала с шампанским. Для чего и собираются люди в «Баббл Лодж», если не ради праздника, но из моих воздушных шариков повытек гелий, и пузырьки в шампанском полопались.