Она рассмеялась добродушно, но не без ехидства. Сильвия не ответила на ее улыбку. Ей подумалось, что мадам Вахнер женщина милая, но, без сомнения, вульгарная. А се слова о мадам Вольски были злыми и несправедливыми.
Автомобиль уже достиг ворот пансиона.
— В любом случае, нужно войти и узнать, когда уехала Анна и не сказала ли она, куда направляется, — заявила Сильвия.
— Если вы не против, я посижу здесь, — отозвалась мадам Вахнер. — Я уже была в пансионе Утром. Боюсь надоесть местному персоналу!
Сильвия почувствовала некоторое разочарование. Она нуждалась в поддержке жизнерадостной мадам Вахнер, поскольку сознавала, что в свое время обидела хозяев, мсье и мадам Мальфе, отказавшись поселиться здесь вместе со своей подругой.
Мадам Мальфе сидела там, где обычно, то есть в стеклянной кабинке в холле. При виде миссис Бейли на сухом хитром лице хозяйки пансиона мелькнула тень неудовольствия.
— Добрый день, мадам! — произнесла она холодно. — Вы тоже, полагаю, хотите расспросить меня о мадам Вольски? Но, наверное, та дама, которая сидела с вами в машине, уже успела все вам пересказать. Мне нечего добавить к тому, что я говорила прежде. Мадам Вольски обошлась с нами очень некрасиво. Вчера вечером она не вернулась домой. Бедный Мальфе прождал ее всю ночь, не переставая гадать, что произошло. А утром мы нашли в ее комнате письмо, в котором говорилось, что она уехала!
— Письмо? — удивилась Сильвия. — Мадам Вахнер не говорила мне, что подруга оставила письмо.
Но мадам Мальфе с возмущением продолжала:
— Совсем не обязательно было утруждать себя писать письмо. Лучше бы мадам Вольски хоть словечком предупредила моего мужа, который прождал ее до пяти утра. Мы боялись, как бы с ней чего-нибудь не случилось. Но мы не хотели иметь дело с полицией, поэтому решили подождать, прежде чем заявить об ее исчезновении, и, как видите, были правы!
— Не будете ли вы так любезны показать мне это письмо? — попросила Сильвия.
Мадам Мальфе молча наклонилась, достала исписанный листок бумаги и протянула его Сильвии. Та прочла:
«Мадам Мальфе!
Мне необходимо срочно покинуть Лаквилль, поэтому я вкладываю в конверт 500 франков. Прошу вас взять из этой суммы то, что вам причитается, а остаток раздать слугам. Через день или два я извещу вас, куда выслать мой багаж».
Сильвия задумчиво разглядывала письмо.
Под ним не было даже подписи. Почерк был разборчивый и крупный — Сильвии, немного знакомой с рукой Анны, он показался уж чересчур крупным. Но впрочем, она не успела хорошо изучить почерк своей польской подруги.
Она стала перечитывать письмо, но не успела закончить: мадам Мальфе вырвала листок из ее рук.
Но Сильвия Бейли, как все молодые и красивые женщины со средствами, не привыкла к тому, чтобы с ней так обращались. К разочарованию хозяйки пансиона, она не отвернулась и не направилась к выходу.
— Странная история! — взволнованно промолвила она — Не могу поверить, что моя подруга уехала таким образом, без багажа. Что могло заставить ее покинуть Лаквилль так поспешно? Она была приглашена в гости к нашим приятелям, мсье и мадам Вахнерам. Не посылала ли она им записки, мадам Мальфе? Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, что она сказала, уходя?
Француженка посмотрела на Сильвию как-то странно.
— Если желаете знать правду, мадам, — дерзким тоном заговорила она, — то, как пить дать, ваша подруга вчера была в Казино и просадила там кучу денег… проигралась в пух и прах.
Устыдившись своей вызывающей прямоты, она добавила:
— Но мадам Вольски — дама очень порядочная, этого у нее не отнимешь. Видите, она оставила достаточно, чтобы оплатить все издержки, еще и слуги получили хорошие чаевые. Предыдущий постоялец, отбывший в спешке, об этом не позаботился!
— Но разве не странно, что она не взяла багаж и не объяснила, куда направляется? — встревоженно и недовольно повторила Сильвия.
— Простите, мадам, но ничуть не странно! Мадам Вольски, скорее всего, поехала в Париж, еще не зная, где остановится, а в таких случаях люди не любят обременять себя багажом. С минуты на минуту я ожидаю телеграммы с указанием, куда его отослать. Не извольте обижаться, мадам, но я хочу сказать, что вы не так долго, как я, имели дело с дамами, которые играют в лаквилльском Казино. — Тон мадам Мальфе граничил с наглостью. — Она продолжала: — Да, мадам Вольски могла бы поступить еще хуже. Но согласитесь, мадам, некрасиво с ее стороны снять комнату на весь август и исчезнуть таким манером!