— Нет, — совершенно спокойно отвечала Сильвия. — Я не думаю о браке с графом де Вирье. Но он мой друг, и как такового я его люблю и уважаю. Нет, Билл, не бойся, граф де Вирье никогда не сделает мне предложения.
— Но что если все-таки сделает? — хриплым голосом спросил Честер.
— Ты не имеешь права задавать мне такие вопросы, — возмутилась она, но, немного помолчав, тихо добавила: — Если бы он сделал мне предложение, я бы ответила «нет», Билл.
Ее глаза были полны слез. Что касается Честера, то им владели противоречивые чувства, сильнейшим из которых было, вероятно, желание не отдавать Сильвию никому другому, даже если не удастся заполучить ее для себя. Этот проклятый француз, этот игрок Сильвии небезразличен. Но не может же быть, чтобы она полюбила человека, которого впервые увидела всего лишь месяц назад, да еще такого фатоватого кривляку?
Достигнув через несколько минут окрестностей Лаквилля, оба испытали облегчение.
— Смотри, это Шале де Мюге! — воскликнула Сильвия. — Правда, забавный домик?
Адвокат смотрел на ярко-розовое здание с любопытством и изумлением. В самом деле, забавное зрелище: кирпичное бунгало, так причудливо — на вкус англичанина, курьезно — украшенное керамическими ромбами с голубой росписью в виде гигантских ландышей. Но наблюдать ему пришлось недолго: автомобиль остановился перед белой калиткой и в дверях появилась коренастая фигура мадам Вахнер.
Мадам Вахнер отперла калитку и, рассыпаясь в многословных приветствиях, повела гостей через запущенный сад.
Честер осматривался с невольным изумлением. Дом Вахнеров был совершенно не похож на то, что он думал увидеть. Он представлял себе нарядную аккуратную виллу, окруженную веселым, тщательно ухоженным садиком, какими гордятся обитатели парижских предместий.
Мадам Вахнер перехватила его взгляд и с досадой подумала, что совершила, вероятно, серьезную ошибку, пригласив этого — такого чопорного на вид — англичанина в Шале де Мюге. Ему здесь явно не понравилось.
— Вас удивляет, что у нас такой запущенный сад, — воскликнула она извиняющимся тоном — Это не наша вина, а владельца! Вы не поверите, что французы на такое способны, но он заставил нас пообещать, что мы даже пальцем не притронемся к саду Он уверил, что раз в неделю будет присылать садовника, но так ни разу и не прислал.
— Я никак не могла понять, — призналась Сильвия, — почему вы оставляете сад в таком небрежении, но теперь, конечно, все ясно. Чудной, должно быть, человек этот владелец дома. Если бы навести здесь порядок, сад выглядел бы просто чудесно. Но я рада, что, по крайне мере, трава сейчас подстрижена. Раньше, помню, трава была ужасно высокая, и спереди, позади дома, А вчера я заметила, что ее подстригли.
— Да, — посмотрев на нее, произнесла мадам Вахнер, — подстригли несколько дней назад, Фриц настоял.
— Если бы не это, я не сумела бы добраться до восхитительного лесочка у вас за шале, — продолжала Сильвия. — Кажется, я вам не рассказывала, что вчера там прогуливалась, когда ждала вас.
— Вы прогуливались в лесу? — насторожилась мадам Вахнер. — Зря. — Она серьезно покачала кодовой. — Нам не разрешается заходить в лес. Мы никогда там не бываем.
Ами Фриц ожидал гостей в узком дверном проводе. Вид у него был приветливее обычного, по пути он завел любезную беседу с Честером.
— Прошу сюда, — торжественно пригласил он. — Нет, нет, не в салон, мадам! Мы будем пить чай здесь, разумеется.
Приготовления, сделанные в маленькой столовой для приема гостей, позабавили и тронули Сильвию
В середине круглого стола, в остальном голого, как вчера, стояла ваза с белыми розами — в запущенном саду при вилле таких не было. Два блюда были наполнены замечательными пирожными, какими по праву славятся французские кондитеры. Рядом стояла чаша с альпийской клубникой — Сильвия очень ее любила и постоянно заказывала в «Вилле дю Лак». Мадам Вахнер позаботилась даже о густых сливках, которые, по мнению иностранцев, портят тонкий вкус клубники.
В самом деле, до чего любезные люди эти Вахнеры! Оглядывая маленькую столовую, Сильвия не могла не вспоминать, как неуютно чувствовала себя здесь вчера, в одиночестве. Трудно было поверить, что в этой веселой и довольно заурядной комнатке она испытала такое мучительное беспокойство. Сильвия говорила себе, что, вероятно, где-нибудь в углу тогда прятался какой-то безобидный зверек, прибежавший из леса.
— А теперь я пойду приготовлю чай, — приятным голосом произнесла мадам Вахнер. Сильвия настояла на том, чтобы помочь ей в кухне.
— Сегодня у нас будет более приятное чаепитие, чем тогда, в первый раз, — весело предположила мадам Вахнер. Молодая англичанка с улыбкой покачала головой.