- Ты заставила своего отца сегодня тобой гордиться, Сэм. Вообще-то, он всегда гордился тобой, но так хотел для тебя повышения. Думаю, даже больше, чем ты сама.
- Не сомневаюсь. - Сэм подхватила пальцем верхушку взбитых сливок и отправила в рот. – Иногда я себя такой эгоисткой чувствую, когда он переживает.
Селия присела на край кровати.
- С чего? Ты же здесь с ним каждый день проводишь, несмотря на загруженность на работе.
- Может, как-то было бы лучше… для него… если бы выстрел стал роковым. Представить не могу, как он выдерживает вот такую жизнь, запертый в четырех комнатушках, и изредка выбираясь куда-нибудь на вэне, что купил ему профсоюз. Но я не готова его потерять, Селия. Ни тогда, ни теперь. Каждый день благодарю Господа, что пуля не убила его. И как бы я ни ненавидела тот образ жизни, что ему приходится вести, я так благодарна, что папа все еще здесь.
- По-своему он принял эту жизнь и смирился.
- Хотелось бы мне, чтобы ты знала его, - вздохнула Сэм. – Прежде.
- Я знала, - с улыбкой призналась Селия, ее приятное лицо залилось румянцем, в глазах плескалось веселье.
- Ты никогда мне не говорила! Ни один из вас не сказал!
- Я познакомилась с ним в супермаркете за два года до его ранения. Помогла выбрать ему помидоры в продуктовой секции, он пригласил меня на кофе, что положило начало милой дружбе.
В Сэм тут же заговорил детектив, она сузила глаза.
- Только дружбе?
Засмеявшись, Селия сказала:
- Никогда не скажу.
- Ах вы, поросята! Как вам удалось морочить мне голову? И всем тоже?
- Ты не наблюдательна, - с самодовольным выражением ответила Селия. – Почему, как ты думаешь, я попросила, чтобы меня назначили к нему?
- Ты его любишь, - недоверчиво предположила Сэм.
- Очень. Вообще-то, мы говорили, что, возможно… поженимся.
Сэм разинула рот от удивления.
- Серьезно? Ты говорила, что он последнее время не в духе, его что-то беспокоит. Уж не поэтому ли?
- В том числе. Он ужасно расстроен, что случилось с тобой на деле Джонсона, и волнуется за твою безопасность, так же как за продвижение по службе, которое тебе причитается, по его мнению, давным-давно.
- Не хочу, чтобы он столько беспокоился за меня.
- Сэм, - улыбнулась Селия. – В тебе - его жизнь. Его сердце. Он очень любит твоих сестер и внуков, но ты…
- Я знаю. Всегда знала.
- И ты всегда старалась быть этого достойной.
Поразившись, Сэм уставилась на Селию.
- Ты ведь гораздо больше делаешь, чем просто работаешь сиделкой?
- Надеюсь, я не перешла границы.
- Конечно нет. Ты уже родная, Селия. Не знаю, что бы мы без тебя делали эти два года.
- Так ты не возражаешь, если я выйду за него замуж?
Сэм поставила тарелку и взяла Селию за руку.
- Если ты делаешь его счастливым и можешь внести немного радости в оставшееся ему время, я могу только поблагодарить тебя.
- Спасибо, - с засиявшими глазами сказала Селия. – Для него важно, для обоих нас, что ты одобришь.
- Полагаю, мне нужно подыскивать другое местечко, чтобы держать свой гардероб.
- Зачем?
- Вы, сумасшедшие детки, не захотите, чтобы я путалась под ногами.
- Отец хочет, чтобы ты осталась. Мы оба. Тебе незачем переезжать. Я займу одну из спален наверху. Мы все утрясем. Я и так здесь провожу большую часть времени. Не думаю, что многое поменяется.
- Для него это изменит все, Селия. У него будет причина продолжать бороться.
- Может, и так. Я тоже буду благословлять время, которое нам выпадает.
- Это он подзуживал тебя поговорить со мной?
- Он боялся, что ты расстроишься, поэтому я сама вызвалась.
- Можешь сказать ему, что я не просто согласна, я очень за него рада. За вас обоих.
- Это много значит, Сэм. Я так устала прятаться. Он самый замечательный мужчина из всех и самый лучший друг.
- В точку, - поддакнула та, улыбаясь Селии, которая встала и собралась уходить. – Спасибо за пирог.
- На здоровье. Не работай так много.
Оставшись одна, Сэм с трудом подавила порыв позвонить сестрам, чтобы поделиться сенсационной новостью, которая только что обрушилась ей на голову.
- Не мои новости - не мне говорить, - пробурчала она.
Уже когда Селия сообщала новость, Сэм поняла, что удивляться не стоило бы. Оглядываясь на прошлое, она вспомнила, что между отцом и преданной сиделкой всегда было что-то особенное. Их добродушное подшучивание, ласки мимоходом, которые Селия выказывала отцу, даже если он их не мог ощущать, подлинная привязанность.
Утешенная сообщением Селии, Сэм прикончила пирог и вернулась к отчету. Она дважды пробежалась по нему, прежде чем послать Фредди, который всегда проверял отчеты для нее перед тем, как она препровождала их наверх пищевой цепочки. Если он и удивлялся случайным ошибкам, странным фразам или корявым формулировкам, то никогда не говорил. Более того, всегда исправлял ошибки и возвращал без комментариев.
Может, пора его запрячь, подумала Сэм. Дислексия накинула широкую сеть на каждый уголок ее жизни, и пока Сэм не поставили диагноз в шестом классе, она верила, что так глупа, как ее заставляли думать учителя, которые понятия не имели, что делать с ней и родителями, расстроенными ее менее чем звездными успехами в школе.
Объяснение причины уже кое-чему помогло, но каждодневная борьба, пришедшая наряду с диагнозом, временами просто выматывала.
Покончив с рапортом, Сэм наконец позволила себе погрезить о Нике. И тут словно открылись шлюзы: ее переполняли эмоции и желания, которым пришлось сопротивляться весь день. Она составила список вопросов, которые хотела пройти вместе с ним, поэтому у нее имелась веская причина вынуть визитку, врученную Ником. Это ведь будет деловой звонок? Нет ничего плохого в том, чтобы связаться ним по строго официальному поводу. Если она при этом умирает, но хочет рассказать о своем повышении и намечавшейся женитьбе отца, то что с того?
Несколько минут она туда-сюда вертела карточку между пальцами, пока в животе не начало ужасно болеть. Думая о деле и только о деле, Сэм набрала сотовый Ника.