Машина не загорелась. Это не имело значения, но он предпочел бы, чтобы она горела. Очень напряженно оглядываясь, он стал продвигаться между машин и направился к “плимуту”. Фары погасли, мотор выключился.
Паркер обошел один бульдозер и появился напротив “плимута”, правый бок которого был повернут к нему. Его задняя дверца открылась, и с вытянутыми вперед руками, нажимая на спуск пистолета, который он наставил на Паркера, Жезуп выпал из машины. Пули ударились о желтый корпус бульдозера. Паркер, выстрелив один раз, отскочил в сторону и спрятался за колесом в тридцать сантиметров толщиной и диаметром, доходящим ему до плеч. Справа с высоты свет прожекторов падал прямо на него.
— Подонок! Подонок!
Это было похоже на кваканье лягушки, а не на человеческий голос.
Паркер немного приблизился, достаточно, чтобы видеть. С пистолетом в руке, Жезуп стоял на коленях около машины. Он вертел головой направо, налево, высматривая Паркера. Позади него Менни лежал на полу “плимута”, и он смотрел... Его раненая рука неподвижно висела сбоку.
Жезуп сказал несколько слов своим ясным хрипящим голосом, обращаясь к Менни, который пробормотал невнятный ответ Он погрузился в глубь машины, не помогая себе раненой рукой, я Жезуп, протянув свободную руку, захлопнул дверцу. Паркер нагнулся, чтобы выстрелить в него, но Жезуп уже полностью владел собой и был настороже. Он увидел движение, выстрелил в Паркера и скрылся.
Возбуждение Паркера было слишком сильным, чтобы терпеть настоящее положение вещей. Около колеса бульдозера была металлическая пластинка, служащая ступенькой для шофера. Паркер влез на нее, и, держась локтями, нагнулся на сиденье, и посмотрел на “плимут” поверх зада бульдозера. Сначала он увидел лишь крышу, но, подвинувшись немного, увидел Жезупа.
И Жезуп увидел его. Его голова и рука, держащая пистолет, в мгновение ока поднялись, Паркер откинулся назад, и пуля звякнула о металл машины, зазвучав, как струна.
Эта ситуация продолжалась! Паркер спустился на площадку, обошел спереди бульдозер и быстро, несмотря на боль в ногах, прошел с другой стороны.
Жезупа больше не было видно. Паркер вышел из укрытия и увидел “плимут”, молчаливый, брошенный. Но Менни должен был находиться внутри, сидя на полу сзади, а Жезуп находился где-то среди машин под светом прожекторов.
На этот раз снова Менни мог подождать. Первым делом нужно было заняться Жезупом.
Паркер отступил за бульдозер и встал на колени, испытывая сильную боль в ногах. Потом он лег плашмя на живот и стал медленно вертеть головой направо и налево. Он смотрел на все машины, осмотрел склад, находящийся перед ним, несмотря на то, что колеса очень затрудняли ему видимость.
Ничего. Или Жезуп спрятался за каким-нибудь колесом, или влез в одну из машин.
С большим трудом Паркер поднялся. Ноги его болели все сильней, вскоре ему придется ходить, сильно хромая, с мучительным усилием он снова поднялся на бульдозер. Он посмотрел поверх всех машин и опять ничего не увидел.
Жезуп не мог быть далеко. Со своей позиции Паркер видел дорогу, поля по обе стороны освещенного пространства и фасад здания. У Жезупа не было времени убежать даже, если ему этого хотелось, и у него такого желания не было. Он хотел быть вместе со своим коллегой, и он хотел убить Паркера.
Паркер ждал, стоя на ступеньке бульдозера, и всматривался в машины, освещенные прожекторами. Один раз Жезуп уже был у него на мушке и еще мог быть. Или Жезуп воспользовался уроком?
Послышался стон и замер. Стон, похожий на неестественный вопль раненного на смерть животного.
Паркер не шевельнулся: он оставался сбоку бульдозера, с правой, сильно болевшей ногой на ступеньке, с левой рукой, лежащей на сиденье, и с правой рукой, державшей пистолет, опираясь о желтый капот.
Он старательно осматривался, но тут снова раздался стон, и, когда он бросил взгляд направо, то уловил движение “плимута”. Машина слегка качалась на рессорах, и с каждым движением ее перед стукался о трактор, о который она ударилась. Небольшие кусочки стекол упали на землю.
Менни? Эти стоны издавал он? Паркер нагнулся вперед, оглядываясь и ожидая.
После двух стонов молчание продолжалось с минуту, и внезапно раздался крик, мучительный, пронзительный, мощный... Потом минута молчания, вопль, опять молчание.
Голос Жезупа завопил:
— Паркер! Паркер, слышишь?
Менни опять застонал, и “плимут” стал качаться взад и вперед: металл машины со скрежетом стучал о металл трактора. Жезуп проблеял:
— Я прошу перемирия! Я должен ему помочь! Паркер?
Короткое молчание, потом Менни крикнул: