– К-как вы меня назвали?
– Джиа, – как ни в чем не бывало повторяет по-прежнему сидящий в тени незнакомец с медленно тлеющей сигарой в руке.
– Вы что-то перепутали. Меня зовут… мое имя Рокси, кто-то называет Солой… – начинаю тараторить, поднимая голову. Правда, от резкого движения меня пронзает острой болью, и я обессилено падаю на подушку, а перед глазами возникает татуировка с этим именем на груди Рафаэля.
– Я ничего не скажу, пока ты не возьмешь себя в руки. Не люблю женских истерик.
Смахнув с глаз подступившие слезы, я еще с минуту пытаюсь вернуть себе самообладание и, крепко зажмурившись, порывисто выдыхаю. Я сильная. Я справлюсь. Я должна справиться и понять, наконец, что за чертовщина творится вокруг меня.
– Расскажите мне, что происходит. – Нервно облизываю губы. – Где я?
– Если ты готова к правде, я расскажу. Но тебе она не понравится, Джиа.
Вновь это имя, произнесенное пугающе спокойным тоном, заставляет все мои внутренности скрутиться тугим узлом.
– Я… – сглатываю, подавляя рвотный позыв, вызванный внезапным головокружением, – я готова…
По коже бегут табуны мурашек. Он смотрит на меня. Я чувствую обращенный ко мне взгляд. С минуту загадочный незнакомец наблюдает за мной, а потом слышу, как он поднимается. Повернувшись в сторону шума, вижу, как мужской силуэт выходит из тени, позволяя мне разглядеть свою внешность.
Мужчина, лет сорока на вид и аристократичной внешности, затушив сигару, прячет руки в карманы брюк и ленивой походкой сокращает расстояние до кровати.
Меня переполняет страх, но с примесью злости. Хочу наконец понять: почему я? Что им всем от меня нужно? Мои мысли обрываются, когда жесткие пальцы мягко поддевают подбородок и слегка сжимают его, заставляя меня посмотреть на незнакомца. Приблизившись к моему лицу, он замирает на нем колдовским взглядом лазурных глаз в которые смотришь и, кажется, сейчас услышишь шум моря. Таких я еще не встречала. Только вот иллюзия разрушается, когда радужку начинает затягивать темной бурей. И тогда у меня не остается ни капли сомнений в том, что его душа далеко не так чиста и прозрачна.
В горле мгновенно пересыхает, и я пытаюсь сглотнуть. Дыхание в такой близости от чужого человека кажется невозможным, но внезапно паника отступает и забывается, когда я невольно начинаю рассматривать красивые губы, которые сжаты в ровную линию, выделяя четкие острые скулы. Взглядом поднимаюсь к грубым чертам лица, на котором по-прежнему нет ни одной эмоции. Мужчина еще с минуту изучает меня, а потом резко отстраняется и неожиданно мягким голосом произносит:
– У тебя глаза матери.
Я сглатываю подступивший ком, а в горло будто иголки вонзили, лишая меня возможности говорить.
– Сегодня ночью тебе сделали операцию на позвоночнике, – продолжает он. – Наркоз еще не отошел. Правда, даже когда он перестанет оказывать действие, ты по-прежнему не будешь чувствовать нижнюю часть тела.
Он замолкает, словно позволяя мне переварить услышанное. И я благодарна ему за эту паузу. Меня словно затягивает в черную дыру, я будто до сих пор отдаленно слышу слова этого «друга» об операции, и волоски на коже болезненно становятся дыбом. Но незнакомец продолжает медленно убивать меня одними только словами.
– Люди Каморры хорошенько тебя потрепали. Мне жаль, что ты побывала в гостях у этого больного человека. Врачи поставили неутешительный диагноз: повреждение спинномозгового канала. Возможно, проведенная операция поможет восстановить утраченную подвижность, а может, и нет. Они сделали все, что от них зависело. Завтра ты сможешь поговорить с главным врачом и задать ему все интересующие вопросы. Могу сказать одно: дальше все будет зависеть только от тебя, Джиа. Тебе предстоит длительное лечение и реабилитация. Также тебе потребуется помощь психолога. На этот счет не волнуйся, я все обеспечу. От тебя требуется только желание встать на ноги.
– З-зачем вам все это?
– Так нужно, Джиа.
– Я… – голос вновь наполняется противной дрожью, и, стиснув челюсти, с силой выдавливаю из себя: – Я не хочу такой жизни! Не хочу провести остаток дней в кресле! Лучше бы вы оставили свой героизм при себе, а меня – в том подвале! Мне это не нужно!
– Это нужно мне. Я создам для тебя все условия, какие ты заслуживаешь. У тебя теперь новая жизнь, Джиа, смирись и прими как должное. Все, что ты должна делать сейчас – это терпеть и ждать. Ждать момента, когда тело снова подчинится, а потом – разумеется, если ты этого захочешь, – я позволю тебе отомстить каждому, кто заставил тебя страдать.