Они пили уже вторую бутылку, а первая почти целиком сидела внутри Арчи.
– Я могу навскидку назвать десяток имен тех, кто может этим заинтересоваться, – вдруг сказал Арчи. – Но прежде, чем к ним идти, тебе надо разделаться с этим твоим судебным иском.
– Каким образом?
Арчи подумал и решил прежде, чем браться за краба, проглотить креветку. Он заговорил, и между губами мелькнул ее хвост.
– Заплати.
– У меня нет столько денег, и, кроме того…
– Джон, пока на тебе висит иск, от тебя будут шарахаться, как от чумного. В этом все дело. Он тебя здорово дискредитирует.
Джон вооружился сверкающим столовым прибором с крючком на конце, нерешительно пощупал им колючего морского ежа, но решил оставить того в покое. «Кое-кого из этих созданий стоило оставить на океанском дне», – подумал он. Они напоминали скорее древних мифических чудовищ, чем рекомендованные департаментом здравоохранения к употреблению в пищу морепродукты.
На Джона злобно смотрели немигающие глаза морского паука.
– У нас хорошая защита, – сказал Джон.
Арчи обезглавил очередную креветку и обмакнул ее в майонез.
– А если отпустить вожжи, утопить «Диджитрак» и начать заново с новыми инвесторами?
– «Диджитрак» – не акционерное общество, а партнерское. Он тонет – я тону. Мы потеряем дом, участок.
– Черт.
– И есть еще одна проблема.
У Арчи хватило такта перестать жевать.
– Младшая сестра Сьюзен, Кейси. Я тебе о ней рассказывал.
Арчи наморщил лоб:
– Которая в Америке?
– Да. Ее содержание обходится в две тысячи долларов в месяц, и страховка истекает в сентябре.
Арчи присвистнул:
– Куча денег. Ты будешь платить за нее?
– Мы со Сьюзен.
– А ее семья в Лос-Анджелесе?
Джон улыбнулся и покачал головой:
– У них нет на это денег. Они могут обеспечить себя, но не больше.
Официант наполнил бокал Арчи и символически плеснул пару капель в бокал Джона, который был почти полон. Джон попросил еще один стакан минеральной воды. Арчи указал подбородком на шеренгу ракообразных, выстроившихся на тарелке:
– Давай ешь. Не отставай.
Джон взял себе омара. Вообще, он любил омаров, но сегодня он был настолько погружен в свои мысли, что едва замечал его вкус.
– Если «Диджитрак» не выплывет, Сьюзен придется несладко – не говоря уже о том, что у нее самой с работой не все ладно.
Арчи кивнул.
– Я позвоню сегодня кое-кому, – сказал он и перетащил к себе на тарелку большого краба.
Заглушив в себе гордость, Джон сказал:
– Арч, я тут подумал, может быть, ты сам вложишься в «Диджитрак»? Ты бы не прогадал. В течение ближайших двух лет мы планируем стать акционерной компанией.
Арчи покачал головой:
– Я, конечно, подумаю, но вряд ли. Не обижайся. Я продавец, а не инвестор. За последние несколько лет я вложил деньги в пяток фирм: в винный бизнес, шинный бизнес, сотовую компанию. Мне приходится выплачивать огромные взносы за загородный дом, а инвестиции мне ничего не приносят. У меня нет в наличии столько денег, сколько тебе нужно. – Он улыбнулся Джону. – Но если тебе придется совсем туго, дай знать. Я одолжу тебе столько, сколько нужно, чтобы ты мог хоть как-то выплыть.
– Спасибо, я очень ценю это, – ответил Джон. – Но очень не хочу, чтобы так получилось.
И Арчи, который в жизни не сделал ничего, чего бы не хотел сделать, вскрыл крабовый панцирь и сказал:
– Иногда нам приходится действовать вопреки своим желаниям.
9
– Ладно, я понимаю это вот так, – сказала Сьюзен. – Если заморозить воду, она превратится в лед. Если нагреть лед, он превратится обратно в воду. Молекулы возвращаются в исходное состояние, но все равно это происходит в линейном времени.
Она теребила этикетку на новом телефоне, который поставили в ее кабинете сегодня утром, до того как она приехала на работу. В старом, очевидно, обнаружилась какая-то неполадка, хотя вчера он работал совершенно нормально.
Лицо Фергюса Донлеви было непроницаемо, как у хорошего игрока в покер. Он сидел в кресле, сложившись в нем, как телескоп. Кабинет был крохотный и заваленный бумагами, с одним-единственным креслом и давно не мытым окном, из которого можно было увидеть крышу Ковент-Гардена.
На Фергюсе был старый твидовый пиджак, плотная рубаха, прямые джинсы и высокие черные ботинки. Его волнистые волосы с проседью небрежно разметались по плечам. Черты его лица были тонкими и острыми, а само оно отличалось особой мужественной красотой, какой обладают лица актеров из рекламы сигарет «Мальборо». Сьюзен считала, что Фергюс похож на стареющего ковбоя.