Видимо о поимке вора речи не идет. Ожидаемо.
— Внимательно тебя слушаю, Вуд.
Вуд замялся, это показалось мне подозрительным. Каждый драгоценный камень, хранящийся в нашей семье, имеет особую метку, поэтому отследить пропавший предмет обычно не составляет труда. Особенно для стража правопорядка, имеющего в своем распоряжении поисковый артефакт.
— Вы нашли пропажу?
— Так точно, сэр!
— Почему они еще не доставлены?
Грэхем явно подбирал слова. Видимо, меня ждал неприятный сюрприз.
— Говорите как есть, Вуд, нечего время тянуть.
— Слушаюсь, сэр! Мы вынуждены подвергнуть их специальной обработке.
— Восстановлением камней займется наш семейный ювелир.
— Да, сэр, безусловно… только…
— Только что, Вуд?
Наступила пауза. Наконец, меня осенило.
— Дело ведь не только в их состоянии, верно?
Вуд нервно сглотнул.
— Где они были, Вуд?
Я услышал, как Грэхем резко втянул ртом воздух, словно собирался нырнуть на глубину, и глухо произнес:
— В городском канализационном стоке, сэр.
Убью, поганца. Найду сам и убью.
Глава 2. Жертвы обстоятельств
Алексия Риверс
Утро выдалось удивительно солнечным и не по весеннему теплым. Однако, погода не стала большей неожиданностью для Алексии, нежели странная ничем необъяснимая внутренняя нерешительность.
С привычным рабочим портфелем в руках она застыла на пороге скромного профессорского коттеджа, где жила последние пять лет после внезапной кончины родителей, разрываясь между этим уютным домашним гнездышком и родовой усадьбой, требующей ее неустанного внимания.
Природа за порогом дышала ранней зеленой листвой, столица, раскинувшаяся перед ней во всей своей архитектурной красе, вторила пряным запахом корицы из семейной пекарни напротив и деятельным гулом просыпающейся многоликой разношерстной толпы жителей, мобилей, повозок, домашней скотины и вездесущих туристов.
Томление в груди напомнило Алексии о далеком детстве, когда они с братом забирались в домик на дереве, ложились и терпеливо ждали ночи, зная заранее, что облака скоро рассеются и перед ними раскинется таинственный манящий небесный покров. И если особо повезет, то упадет звезда и можно будет загадать самое заветное желание, которое обязательно сбудется. Алексии довелось два раза проверять на себе — оно действительно сбывалось, ее желание.
Вот и сейчас, смотря на просыпающийся в первых рассветных лучах город, на блестящую водную гладь реки, рассекающей улицы узкими каменными каналами, на поднимающийся над столицей печной дымок, Алексии захотелось бросить все, собрать вещи и поехать в усадьбу, залезть в домик на дереве и, дождавшись ночи, терпеливо ждать падающую звезду — звезду ее счастливой удачи. Как если бы эта удача ей скоро могла сильно понадобиться.
Но уже через секунду наваждение прошло, Лекси лишь покачала головой, подивившись своим странным порывам. Посмотрев на часы, она отругала себя за глупую сентиментальность, что привела к ненужной задержке, и теперь она выбилась из графика на несколько минут.
Единственным оправданием мог служить ее день рождения — сегодня ей исполнилось тридцать лет. Ровно пять лет как не стало любимых родителей. Возможно в этом вся причина?
Пожав плечами, Лекси перехватила ремень портфеля покрепче, захлопнула входную дверь и уверенно зашагала в сторону виднеющихся в центре города каменных башен Королевской академии Римстока.
Она быстро преодолела разделяющее их расстояние и скрылась в недрах любимой альма матер. Шагая по знакомым коридорам, Лекси машинально считала повороты и двери аудиторий и кабинетов — дурацкая привычка со времен учебы здесь, отвечала на приветствия коллег и студентов, спешащих на лекции.
У нее выдался свободный час на подготовку. Ректор не настаивал на пребывании своих специалистов в это время в стенах академии, разрешал проводить его дома или в кафе. Но профессор Риверс всегда проводила подготовительный час на работе. Приходила вовремя, минута в минуту, каждый день. И лишь сегодня возникла странная задержка, поэтому вместо полупустых коридоров ее встретил шумный гомонящий студенческий поток, пришлось прорываться сквозь него.
Сделав последний поворот, Лекси увидела у двери своего кабинета студентку последнего курса Янину Строгову, проходящую выпускную практику под ее началом, надо сказать, весьма успешно проходящую. Выполнив очередное практическое задание, Нина приносила его на проверку и корректировку, и получала следующее.