— Вы не сердитесь?
— Нет. Чуть-чуть смешно. Но главное — я вам от души благодарна.
— Не понимаю…
— Благодарна за искренность, Элли.
— Но…
— В служителях церкви большинство людей видит образ, а не живого человека.
Пока хозяйка, шмыгая носом, размазывала по лицу слезы, гостья без стеснения включила газ и поставила чайник на огонь.
— А знаете, Эвдора, в детстве я не верила, что монахини тоже носят панталоны!
— Еще как знаю. Я вообще их женщинами не считала.
— Правда? А кем? Мужчинами?
— Ни тем ни другим. Мне казалось… монахини — они и есть монахини.
Окно над раковиной чернело, словно погасший экран телевизора. Вспомнив наконец о хозяйских обязанностях, я выставила на стол чашки с блюдцами, молочник и сахарницу. Когда чайник вскипел, Эвдора устроилась напротив меня. И так вдруг стало на кухне уютно… на душе спокойно… Впервые за день я почувствовала себя в безопасности. Расползающаяся по Читтертон-Феллс воистину роковая угроза отступила, бессильно щелкая зубами.
— Мне тоже нужно кое в чем признаться, Элли. С лососем я… слукавила. Хотела поговорить с вами, вот и нашла предлог.
— Я вся внимание, Эвдора.
— Не так-то это просто. — Она опустила ложку сахара в чашку. — Но на вашу искренность я просто обязана ответить тем же. Видите ли, в чем дело… — Еще одна ложечка сахара растаяла в кипятке. — Хотелось бы услышать ваше мнение… Не поможет ли "Само Совершенство" укрепить мой брак?
— О-о!
— Да-да… Сегодня набралась храбрости и отправилась в город. Вы не заметили, Элли, но я всю дорогу ехала за вами. Увидела, как вы свернули во двор… И тут вся моя решимость улетучилась! Хотя правильнее будет сказать — рассудок вернулся. Викарий не вправе обнажать душу перед паствой. Мне по чину положено решать проблемы прихожан, а не взваливать на чужие плечи свои. Словом, вернулась я домой… но всю дорогу думала о вас, Элли!
— Вот как? — Оторвать от стола чашку было не легче, чем штангу.
— Познакомившись с вами, я была поражена. Роковая женщина… уж простите… женщина-вамп — такой мне виделась виновница разбитого сердца отца Фоксворта. И вдруг появляется милая девочка с открытым лицом, такая искренняя… Вот я и решилась на компромисс. Если в "Само Совершенство" мне не попасть, то почему бы не поучиться у клиентки этого заведения? А может, даже… — она скосила глаза на тостер, — и руководство попросить почитать?
— Нет! — Чашка от испуга свалилась на бок и притихла в блюдце, полном чая.
Эвдора очень медленно поднялась из-за стола.
— Понимаю…
— Ни чер… Ничегошеньки вы не понимаете!
Еще медленнее Эвдора опустилась на стул.
— Выслушайте дружеский совет, умоляю вас! Не связывайтесь с этой гнусной организацией! — прошептала я.
— Но почему? Вы так говорите, Элли, словно это пристанище самого дьявола.
— Боюсь, вы близки к истине, хотя цель Наяды Шельмус весьма благородна. Она немного легкомысленна, но милая и добрая. Однако бизнес ей явно не удался. В ее детище и впрямь словно дьявол вселился! Мне нужно было догадаться раньше, еще когда наш садовник Джонас сбежал из дому от чрезмерных авансов миссис Вуд. Дальше — больше. За последние несколько дней два человека погибли, моя приятельница от любви превратилась в ходячий манекен, а брак самой Наяды разлетелся на мелкие осколки! Лайонел Шельмус пал жертвой магических чар… Ладно! Не стану скрывать имен. Все равно эта тайна уже завтра появится на страницах "Дейли кроникл". Мистер Шельмус намерен официально объявить о помолвке с мисс Шип, бывшей церковной органисткой.
— Старая любовь Глэдстона, его дальняя родственница! — Эвдора вцепилась в край стола так, что пальцы побелели. — Вы говорите — помолвка? Ничего не понимаю. У этой женщины наверняка был роман с моим мужем; между ними и сейчас что-то есть. Глэдстон сам не свой с той минуты, когда увидел ее за церковным органом. Она играла какой-то гимн, подняла глаза, взвизгнула от радости — и этого было достаточно, чтобы наша семейная лодка дала течь. Позже я случайно услышала их разговор. Мисс Шип настаивала на том, чтобы начать все сначала, а Глэдстон, бедняжка, сопротивлялся изо всех сил. Мне пришлось от нее избавиться, Элли. Заодно уволила и миссис Вуд — новая метла по-новому метет, как известно. Я надеялась, что в таком случае увольнение Глэдис Шип не вызовет никаких подозрений.
— По словам Глэдис, вы обвинили ее в пристрастии к методистам.
— Не совсем. Кто-то из прихожан, — кажется, миссис Мелроуз — несколько раз видела ее выходящей из церкви методистов. А я всего лишь посоветовала Глэдис не идти против своих убеждений. Если методисты ей ближе, почему бы не посещать их службу?