– Ян, это не твои слова! – воскликнула Хиллари. – У настоящего Яна голова всегда полна чудесных фантазий, планов и надежд! Ян, я так в тебя верю' Почему же ты сам не можешь поверить в себя теперь, когда у тебя появился шанс доказать самому себе, каков ты на самом деле?
Ян Фартинг отвернулся, подавляя всхлип.
– Я… ох, Хиллари, я просто не могу. – И он затрясся всем телом.
– Только не прячься за свои припадки, Ян! Хватит! Ты уже достаточно побегал от себя, от настоящего себя!
Хиллари схватила его за голову и развернула лицом к себе.
– Я люблю тебя, Ян Фартинг. В тебе столько всего хорошего и правильного!
Ты можешь стать настоящим героем вроде тех, о которых ходят легенды! Все, о чем я прошу тебя, – поверь в себя, полюби себя, забудь о том, что тебя упорно не желают принимать всерьез, и воспользуйся шансом доказать себе и другим, кто ты на самом деле! Неужели тебе никогда не хотелось узнать, откуда ты пришел в наш город и почему Фартинги нашли тебя здесь? Ян, возможно, тебе удастся это выяснить! Я чувствую это. Там, внутри Темного Круга, лежат ответы на те вопросы, которые ты даже не осмеливался себе задавать! Ян, я люблю тебя.
Пожалуйста, полюби и ты себя, не упускай этот шанс! А вдруг он окажется последним?
Весь дрожа, Ян снова отвернулся, обхватил голову руками и разрыдался.
– Прошу тебя… пожалуйста, оставь меня одного, Хиллари. Уходи. Я этого не вынесу.
– Они выходят в путь на рассвете, Ян, – сказала Хиллари, секунду помолчав.
– Подумай о том, что я тебе сказала, и постарайся понять, чту ты потеряешь, если не сделаешь то, что должен сделать.
И она ушла.
Никогда еще Ян Фартинг не чувствовал себя таким одиноким, опустошенным и затерянным в беспросветности своего унылого, однообразного существования.
– Нет! – воскликнул он наконец, снова берясь за работу. – Пускай она болтает все что вздумается, но я хочу остаться живым, а здесь это – легче всего.
Ян оглядел верстак в поисках только что вырезанной подметки… но ее нигде не было видно.
Глава 13
Ага, вот она! – торжествующе воскликнул Кроули Нилрем, балансируя на верхушке шаткой стремянки. Он протянул руку к объемистому фолианту на верхней полке шкафа – и чихнул, ибо сверху на него посыпался град из мелких фрагментов штукатурки. Задрав голову, Нилрем с досадой отметил, что на потолке появилось целое семейство новых трещин. Его бесценный особняк рушился на глазах. Изгнав Алебастра, чародей не остановил процесс энтропии, а всего лишь чуть-чуть его замедлил. Требовались новые экстренные меры. Потому-то магу и понадобился данный увесистый том, страницы которого густо пестрели золотыми клинописными знаками.
Стремянка угрожающе покачнулась. Нилрем на мгновение поддался панике, но тут же взял себя в руки и восстановил равновесие при помощи заклинания на нижнеэльфийском языке, в приблизительном переводе звучавшем так: «Раз я колдун, то не боюсь, что вверх тормашками свалюсь!»
Осторожно ступая по скрипучим ступенькам, маг спустился на пол и вернулся в Игровую Комнату, где воспользоваться Книгой Ролей можно было с наибольшей эффективностью: там была энергетическая сердцевина Ролевой магии.
Кроули Нилрем никогда еще не решался прибегать к помощи этого зловещего колдовского тома, хранящего страшные, первозданные тайны самых глубинных слоев Бытия. Дело в том, что заклинания из Книги Ролей действовали чертовски непредсказуемо. Другие члены Девятки Магов рассказывали жуткие истории о чародеях, которые опрометчиво воспользовались этой книгой и в результате были разорваны на клочки безымянными демонами из забытых подвалов преисподней.
Обычно Игры Девятки были куда более безопасными. Но кавардак, который учинил Алебастр, никак не прекращался, и Книга Ролей была единственным известным магу средством поправить дела, если не считать Экстренного Собрания Девятки (что было бы весьма постыдно для Нилрема и привело бы к потере очков во Вневременном рейтинге).
– Первобытная магия, черт бы ее задрал… – пробормотал Нилрем вполголоса.
Войдя в Игровую Комнату, он первым делом осмотрел Доску Судьбы. Пугар со своим летательным аппаратом был в Грогшире. Все фигурки вокруг почему-то лежали ничком… Что бы это могло значить? Маг перевел взгляд на фишки, изображавшие норхов и пленную принцессу, и задохнулся от изумления.
К отряду присоединилась новая фигурка – кот.
– Алебастр?! – воскликнул Нилрем, бросаясь к столу. – Ой-ой-ой! Бедного котика наверняка притянула энергия, которую излучает Аландра. Ну да ладно.
Понятия не имею, что бы это могло означать, но по крайней мере им обоим на время обеспечена приятная компания!
Впечатление, которое произвели эти события на Кроули Нилрема, было достаточно смутным, поскольку с момента, когда в особняк хлынула энтропия, маг вообще плохо соображал и ходил какой-то смурной. С интервалом в пятнадцать минут на него накатывало дурацкое чувство, будто он сам тоже рассыпается по кусочкам. Естественно, никаких реальных доказательств не было: руки, ноги и прочие части тела чародея оставались на своих местах. Но в том, что касалось памяти и личностных свойств, основания для беспокойства были. Нилрем всегда гордился своим твердокаменным, подлинно игромейстерским характером, не говоря уже о непревзойденных познаниях в стратегии и логике случайностей и не считая прочих мелких, но порой ценных талантов. Но сейчас, в критический момент, верх взяла его врожденная рассеянность.
По правде говоря, маг превратился в жуткого неряху.
Его безупречная внешность викторианского джентльмена приходила в негодность параллельно разрушению викторианского особняка. Галстук мага развязно съехал набок, волосы и бакенбарды были взъерошены. Некогда сверкающие полуботинки покрылись грязью и царапинами, рубашка выбилась из брюк, а брюки продырявились.
Чародею казалось, что он разваливается на части.
Он плеснул в кружку щедрую порцию бренди и залпом выпил, чтобы успокоить нервы. Затем открыл книгу и чихнул. Пыль облаком взвилась над старинным томом.
Кроули Нилрем достал носовой платок, утер нос и кое-как обмахнул вощеные страницы.
Книга была исполнена в угнетающе-изысканном стиле, который выдумали скучающие монахи далекой весной средневековья: тщательно выведенные чернилами латинские буквы, цветные миниатюры и прочая ерунда. Кроули Нилрем вздохнул, извлек из глубин памяти воспоминания о мертвых языках и начал читать.
Спустя несколько минут и страниц он сообразил, что надо делать.
– Кроули Нилрем, ты теперь алхимик! – подавленно пробормотал он. – Будешь теперь держать философский камень за пазухой! Будешь мусор на золото беречь!
Но, естественно, предстоявший ему алхимический процесс не имел никакого отношения ни к камням, ни к философии, ни даже к золоту. Нужно было всего лишь при помощи ступки и пестика изготовить простенький препарат.
Язык летучей мыши, помет червя, слюна паука и некий продукт жизнедеятельности эльфа… Разумеется, у мага Кроули все это было под рукой, так же как необходимые в любом серьезном деле ртуть и сера. Нашлись и прочие, еще менее аппетитные компоненты для алхимического салатика. Свалив все это в кучу, чародей тщательно истолок в ступке благоухающую на все лады мешанину и подогрел ее на бунзеновской горелке. Получившийся на выходе порошок он при помощи чайной ложечки выложил кучками по периметру Игрового Стола.
Затем Кроули Нилрем еще раз сверился с Книгой Ролей для финального действа и недовольно поморщился.
Нужна была бритва. Но почему обязательно ржавая?! Ладно, на расспросы времени нет.
Маг порылся в ящике с режущими инструментами и извлек настоящую жемчужину среди бритв: некогда деревенский цирюльник применял ее для бритья, стрижки волос, кровопускания и публичных казней. Это поистине многоцелевое орудие труда, разменявшее не один десяток веков, было покрыто превосходнейшей ржавчиной; вдобавок на нем имелась засохшая кровь, за которую продавец содрал неплохую доплату. Естественно, эта варварская штуковина не входила в обычный набор игровых принадлежностей мага. Но сейчас момент был отчаянный: чтобы преуспеть в своем деликатном и ненадежном предприятии, Игромейстеру нельзя было брезговать никакими средствами.