— К вам же, Мария Петровна, — негромко ответил Решетников.
— Ко мне?
Девушка подняла на капитана недоверчивые, с нездоровым блеском глаза.
— Отчего же? Кто я вам? Вашей этой… разведке?
— Как вам сказать? — покачал головою Решетников. — Теперь я, признаться, уже и сам не знаю. Но я очень прошу вас, Мария Петровна…
Он помог девушке опуститься в кресла и сам присел рядом на край кушетки.
— Расскажите мне все, что связывает вас с майором Соколовым и с баронессой Амалией Юрьевой фон Берг. Только это может помочь нам вместе прояснить ситуацию. А она пока основательно запутана и оттого весьма неприятна, уж поверьте.
— Что же еще… неприятного? — безвольно пробормотала Маша. Даже собственный язычок, и тот отказывался сейчас слушаться свою хозяйку — эвон как заплетается!
— Я ведь открылся вам потому, милая моя Мария Петровна, что прибыл сюда как официальное лицо. Для расследования, так сказать, — спокойным и ровным тоном сказал Решетников. Один Бог ведает, чего, каких душевных усилий ему сейчас стоило сохранять выдержку и характер. Одно слово, военная косточка.
— Но сейчас вижу, что открываются новые обстоятельства. И потому уже телеграфировал шифрованным сообщением своему непосредственному начальству по службе с просьбой отменить приказ. Тот, с которым и был направлен сюда, Мария Петровна.
— Почему вы так со мной говорите, Владимир Михайлович? — печально вздохнула она. — Ровно с чужим, незнакомым, бесконечно далеким вам человеком…
— Вы лучше моего знаете, что это не так, — возразил капитан. — Но дело серьезнее, чем вам кажется, милая Машенька.
От этого имени — ласкового и нежного — у нее защемило сердце. Теплая волна разлилась по всему телу. Маша вздохнула легко и счастливо, так что даже не сразу успела и понять, что сказал Решетников в следующую минуту.
— Я ведь прибыл сюда специально по вашу душу, — невесело улыбнулся Решетников. — У меня, Мария Петровна, на руках предписание о вашем аресте.
13. ПИСЬМА И АДРЕСАТЫ
Последующие два с лишним часа Маша Апраксина запомнила плохо. Поначалу говорила она — сбивчиво, волнуясь, бесконечно повторяясь и злясь на себя, что не в силах донести до капитана все свое смятение, все растрепанные чувства последних трех недель.
После чего слово взял Решетников. И тут уже Маша слушала, ловя каждое слово из подробного, негромкого и рассудительного рассказа капитана. Изредка изумляясь, порою вздрагивая от удивительных открытий, но большей частью замирая от ужаса и страха из-за открывающейся сейчас перед нею страшной, невероятной правды.
Имя этой истины было ужасным и совершенно невозможным для Маши Апраксиной, далекой от жизни важных и взрослых мужчин, — предательство.
Русская контрразведка, по словам капитана Решетникова, давно уже заметила необычное оживление интереса сразу нескольких стран, в том числе и номинальных союзниц Российской империи, к железнодорожным веткам, связующим железнодорожные узлы на одном из участков государственной границы. Кто-то очень точно, а главное, регулярно фиксировал количество военных эшелонов, направлявшихся к российской границе, где в тот период была затеяна крупная передислокация войск. Под угрозу были поставлены стратегические военные планы русской армии.
К сожалению, слежка не дала действенных результатов, а лишь вспугнула одного из шпионов. Тот попытался скрыться и замести следы, однако из-за спешки сделал это весьма топорно, был вовремя замечен, раскрыт и окружен в старом деревянном доме на краю одного из провинциальных городков, во множестве лепившихся вдоль границы.
Ситуация осложнялась тем, что шпиону еще и удалось взять заложницу. Отступая к дому, он захватил в плен проходящую мимо женщину, которая в ту минуту, ни о чем не подозревая, спокойно проходила мимо.
— Как это низко, — презрительно прошептала Маша. — Как какой-то дикий варвар, которого так и не коснулась цивилизация!
— Ошибаетесь, мой друг сердечный, — покачал головой Решетников. — Весьма действенная тактика, когда необходимо добиться нужного результата быстро и наверняка, а иные методы невозможны. Но слушайте же дальше! Вас поджидает не один сюрприз, позвольте заверить.
В короткой и яростной перестрелке взять живым вражеского шпиона не удалось. Когда офицеры контрразведки 6-й армии генерала Брусникина ворвались на второй этаж здания, они обнаружили даму-заложницу в глубоком обмороке и еще живого мужчину с аккуратным входным пулевым отверстием в шее, возле самого горла.