Вид у Молли и правда разнесчастный. Она вся мокрая и очень подавлена.
— Он уже был в моих руках! — жалуется она. — И тут какой-то идиот швырнул меня в бассейн!
— М-да, она явно не в экстазе, — колко бросаю я, а затем улыбаюсь девушке, которую Аддисон пытается очаровать. — Молли вечно ноет. Мне гораздо веселее с вами.
Я наслаждаюсь раздражением Аддисона… и секунду играю с мыслью увести у него девушку. Но игра не стоит свеч. Аддисон явственно одержим стремлением стать лучшим из лучших. Если я заберу его подружку, он не успокоится, пока не победит меня, — вернее, пока не вообразит, что победил. Бедняга. Он пытается походить на меня, но слишком погряз в повседневности, чтобы стать настоящим игроком.
И, словно в подтверждение этого, толпа расступается. По проходу к нам шествует величественная фигура. Это глава Аддисонова семейства, неоспоримый патриарх своей линии. Я делаю шажок назад, зная, что мое дело тут сторона.
— Крис[5]… Всем довольны, босс? — спрашивает Аддисон. Вижу, что он сдулся, но старается сохранить лицо.
Издалека Крис выглядит маленьким и непритязательным, но, подходя ближе, он вырастает до необъятных размеров, и тогда слишком быстро начинает внушать страх. Непосвященных это приводит в замешательство.
— И что это у нас здесь? — мурлычет Крис, уставившись на девушку. Он мрачно улыбается, сверкая всеми своими гранями. Или, может, это лишь блестки на его ногтях. — Аддисон, ты нас не познакомишь?
Тот обреченно вздыхает.
— Крис, это… это…
— Кейтлин, — подсказывает девушка.
— Точно. Кейтлин. — Аддисон забудет ее имя, как только она скроется с его глаз. Я тоже. Потому что мы живем одним мгновением.
— Очень приятно, — произносит Крис. Затем берет тонкую кисть девушки, его пальцы смыкаются вокруг ее ладони, словно венерина мухоловка вокруг комара. — Танцуй, — приказывает он и ведет ее на танцпол. Она не сопротивляется. Впрочем, если бы и сопротивлялась, это не имело бы значения. Крис всегда добивается своего.
Аддисон смотрит им вслед, сжав губы, — видимо, в попытке удержать в себе то, что хотел бы высказать.
— Мог бы дать мне немного больше времени с ней повозиться, — цедит он.
— Крис не из таких, — напоминаю я ему.
Под вспыхивающими огнями Крис и девушка начинают свой танец. Для нее он ничем хорошим не закончится. Потому что еще до исхода ночи Крис затянет ее в VIP-салон. Интимный. Смертельный. Там она получит все, о чем когда-либо просила, и целую кучу того, о чем не просила. VIP-салон — это место, где разворачивается настоящий Праздник. Девчонке привалила удача, ибо Крис — сияющее сокровище своей линии. Она совершила очень выгодный обмен.
Аддисон трясет головой.
— Не нравится мне стиль Криса, очень не нравится. Я бы хотел, чтобы моим начальником был ваш босс.
— Лучше не надо.
— Да ты смеешься?! Хиро никогда не покидает своего потаенного кабинета. Позволяет вам приводить своих протеже к нему, когда вы уже вволю натешились.
Я не пускаюсь в спор. Никому не дано знать, каково приходится звеньям чужой цепи.
— Пойдешь искать кого-нибудь свеженького? — спрашиваю я.
— Зачем? Чтобы его тут же увели?
— Возможно, Праздник попросту не для тебя, Аддисон? — Хотя я произношу это с дружеским участием, он воспринимает мою фразу как удар под дых.
— Все на свете меняется, Рокси. Крис не вечно будет оставаться главой моей линии. Сообразительный игрок всегда найдет способ вскарабкаться по карьерной лестнице.
Я едва сдерживаю смех, но решаю пощадить его чувства. И так над ним хохочут все в его линии.
— Сообразительный игрок — это не ты ли?
— Почему нет?
— Ты ни разу никого еще не привел в VIP-салон. Никого не довел до конца. Просто ты не такой.
Он злобно таращится на меня.
— Если я еще этого не сделал, это не значит, что не смогу! — И он устремляется прочь, исходя негодованием.
Я выхожу на террасу глотнуть свежего воздуха. Клуб находится на невероятной высоте, откуда открывается захватывающий вид на весь мир, на огни бесчисленных городов — всех городов на свете. Огни горят всегда, ибо здесь царит вечная ночь. Посетители могут меняться, но сцена остается одной и той же. Бар никогда не закрывается. Диджей никогда не выключает музыку. Это место существует в то золотое мгновение, когда бас становится особенно глубоким.
Я присоединяюсь к Алу, который тоже вышел на воздух и стоит у перил, глядя вниз на мир. На его тревоги и радости. На ветры, которые могут и вознести тебя, и разорвать в клочья.