Хм... а ведь что странно – у меня же даже мысли не возникло о побеге. Ну ладно, вначале – растерялась, не ожидала. Но сейчас-то я уже вполне пришла в себя, адаптировавшись к изменившейся ситуации. И все равно не возникает желания сбежать. Напротив, мне как-то странно спокойно, как будто я уверенно, что все кончится хорошо, несмотря на все доводы разума. Интуиция молчит, хотя обычно я могла «прочувствовать» даже неожиданную контрольную в универе. А здесь она только усилилась. Ладно, поверю своему подсознанию. В конце концов, ему невыгодно меня подставлять.
Пока я занималась самокопаниями, мы уже пришли на тот самый «нижний уровень». Ну что могу сказать... Неуютное место. Стены отполированы едва не до зеркального блеска, воздух сухой настолько, что першит в горле. И давление... Почти неуловимое ментальное давление, которое ощущается на самой границе чувств. Такое не причинит серьезного вреда, но может довести почти до безумия. Правда меня после рекламы и предвыборных дебатов таким тонким воздействием не проймешь.
Кэр тем временем открыл дверцу в камеру, забранную очень мелкой решеткой – между толстыми прутьями не прошла бы даже рука, не говоря уж про что-то большее. Я шагнула было в предложенные «апартаменты», но... Парень неожиданно удержал меня за руку и одним движением расстегнул антимагический браслет. Я ошарашенно застыла.
– Но... почему? – я была просто в шоке. Насколько я успела его узнать, Кэр был до безобразия правильный и никогда не нарушал приказы. И вот так пойти против воли того, кого он признал старшим, было для него немыслимо.
– Ты спасла жизнь мне и моим людям. Разве этого недостаточно? – грустно улыбнулся оборотень.
– Но я ведь не признавала вас своими должниками, – все верно, не признавала. Я предпочла, чтобы они считали себя обязанными мне сами, а не под давлением.
– Причинить вред спасшему тебе жизнь – в любом случае бесчестие.
– Но ведь нарушить присягу – тоже бесчестие!
– Я не нарушал присяги. Мне приказали доставить тебя на нижний уровень – я доставил. И потом... я верю, что даже если это ты забрала Сердце, ты не собиралась вредить нам. Поэтому, – он хмыкнул, и в руки мне упал ключ от дверей камеры.
Л'Эйкэр вышел и закрыл дверь снаружи. Я снова посмотрела на хитро изогнутый ключ на своей ладони. Он же фактически отпустил меня. Если об этом узнают, он может попасть даже на плаху. А в моем побеге в любом случае обвинят его, он ведь специально отпустил Файлара, чтобы взять всю вину на себя. Да уж... Не верить в невиновность, но поверить самому человеку – это дорогого стоит. Так что я костьми лягу, но найду ту скотину, которая меня подставила!
Конец ретроспективы
– Да что гадать, – хрипло проговорил герцог, чувствуя, как постепенно возвращается способность двигаться. – Либо кто-то из «Шороха», кроме, пожалуй, Кэра, либо Лаэрт. Фирелла слишком порывиста, чтобы настолько аккуратно сработать.
– Вы в этом так уверены? – лукаво прищурилась девушка.
Токрис скрипнул зубами. Вот ведь бесовка. Ломай теперь голову, что именно она имела в виду, и кто вывел ее из камеры. Явно не спешит свои козыри не то что открывать, а даже уведомлять об их существовании.
– Что будем делать с этим? – уже оправившийся от ранения Кэр сноровисто спутывал запястья бессознательного метаморфа.
– Понятия не имею, – пожала плечами магичка. – Он явно знает много интересного, но если честно, я не представляю, как можно удержать в плену метаморфа. Он же на физическом уровне может изменяться.
– Ничего, и на него управа найдется, – хмыкнул Токрис. – Мне тут как раз недавно одну интересную разработку принесли. Полностью блокирует любые способности к изменению. Даже убрать далеко не успел, – герцог достал из замаскированного сейфа тонкий металлический ошейник.
Ошейник тут же был одет на плененного изменчивого. Правда, оборотень этим не ограничился и добросовестно связал метаморфа так, что тот не смог бы и пошевелиться.
– Л'Эйкэр, а что ты собирался мне сообщить, когда пришел? – вспомнил герцог.
– Все, кто находился здесь, усыплены. И в казармах тоже, – ответил оборотень.
– Все?! – Токрис был ошеломлен. Это же никак не меньше двух сотен разумных. И у всех повышенная сопротивляемость ментальным чарам и к многим распространенным алхимическим составам – с улицы в Тайную стражу не берут. Усыпить абсолютно всех...
– До единого, – подтвердил оборотень. – Я не был усыплен только потому, что отсутствовал. Мне просто повезло.
– Не совсем, – вмешалась в разговор девушка, зябко охватывая себя за плечи. – Что-то было добавлено воду и для надежности распылено в воздухе. Ты мог это учуять, пока концентрация не стала критической. Скорее всего, был специально выбран момент, когда тебя не было ни здесь, ни в казармах.
– Почему же тогда меня не накрыло? – поинтересовался Токрис.
– А вы защиту на своем кабинете видели? Здесь, наверное, каждая пылинка проверена и пронумерована. Вот и пришлось ему лично отраву подносить, – Этрин зло глянула на пленника.
– Ри, что случилось? – тихо спросил оборотень, касаясь плеча девушки. – Ты сама на себя не похожа.
Магичка и в самом деле выглядела как-то странно. Нет, внешне она изменилась не особо, но теперь бы ни у кого не повернулся язык назвать ее ребенком. Не бывает у детей таких глаз. И выражения лица такого тоже не бывает.
– Я нашла Нетара... – тихо ответила Этрин. – На нем живого места не было. У меня не получилось его вытащить. Я ведь не целитель, – дрогнувшим голосом закончила она.
– Ну тихо, тихо, – Кэр мягко обнял девушку, позволяя ей спрятать лицо у него на груди. – Ты ни в чем не виновата. Мы должны были раньше заметить его изменившееся поведение...
– Не в этом дело, – покачала головой Этрин. – Знаешь... раньше я думала, что это не моя война. Но такое... – девушка побледнела. Казалось, ее сейчас стошнит. – Я не хочу, чтобы что-то подобное случилось еще с кем-нибудь. Поэтому таких тварей буду рвать голыми руками, – твердо закончила она.
Ретроспектива
Немного подумав, я решила не покидать штаб Тайной стражи, куда меня так удачно привели. Если рассуждать логически, эта подстава невероятно глупая. Достаточно напоить меня местным аналогов сыворотки правды, чтобы выяснить, что я не замешана в похищении Сердца. Значит, это не месть. А что тогда? Единственное, чем я могла кому-то помешать – это способность видеть сквозь иллюзии. Это направление магии в Серетлоке вообще не особо развито, что уж говорить о противодействии. Логично предположить, что теперь, когда помеха устранена, неизвестный противник начнет действовать. А информация об этом наверняка попадет в Тайную стражу. Так что покидать место, куда стекается вся информация по состоянию дел в столице, просто глупо.
Сначала я хотела затаиться где-нибудь рядом с кабинетом Токриса – начальству-то всяко о самом интересном доложат, – но там была такая защита, что я предпочла убраться от греха подальше. Заодно вспомнила, что запах я маскировать не умею, и поставила вокруг себя водяной фильтр.Правда, он очищал не только воздух вокруг меня, отбивая запах, но и тот, который поступал ко мне, но это даже еще и лучше. Зато я вспомнила об одной очень интересной способности, которой до этого практически не пользовалась. Любой маг обладает способностями к слиянию со своей стихией. Из-за приобретенных особенностей моей ауры к изменчивости, я могла сливаться с водой очень глубоко. А о том, что вода является уникальным хранителем информации, я еще на Земле слышала. Так что не самым понятным даже для себя образом, мне удалось «считать» с воды нужную мне информацию. Колодец, водопроводы, небольшие емкости с водой для питья, стоявшие практически во всех помещениях – мест сбора сведений хватало. Оставалось только найти укромное место, чтобы кто-нибудь меня чисто случайно не обнаружил.
Нашла... Единственным местом, где не сновали толпы народа, оказались те самые темницы и допросные. Обратно к камерам мне категорически не хотелось, так что я выбрала допросные. И вот там, в самой дальней и труднодоступной комнате... В первую секунду, я подумала, что это кто-то из пленников, оставленный «дозревать», и ужаснулась методам Тайной стражи. Меня едва не стошнило от зрелища и отвратительных запахов, витавших в тесной комнатушке. Но потом...