— У тебя кровь на щеке. — сказал я.
Дядя Миша стер красную полосу рукавом. — Это бывает. Ничего страшного. Я ж старый уже как дерьмо мамонта, никакая игра не поможет.
— Тебе бы, дядь Миш, отдохнуть. А не скакать по ночам, аки горный козлик.
— Может, оно и так. Вот сейчас разберемся с проблемой, тогда и будем об этом думать.
74 — Правосудие (2)
Меня разбудил телефонный звонок. Незнакомый номер. Сначала, я хотел сбросить, мало ли что там: социальный опрос, коллекторы или очень нужная мне косметика из Италии. Но палец сам скользнул в сторону зеленой трубки.
— Ким? — спросил отвратительно знакомый голос.
— На проводе. — ответил я. Какого черта он мне названивает?
Андрей был в довольно бодром расположении духа.
— Я жду тебя в отделении. Надеюсь, дорогу ты помнишь?
— Э, зачем это? — напрягся я.
— Разговор есть. Доберешься, сам все узнаешь. Речь про твоего друга Красильникова. — * пик *
Да твою же мать! Что ему опять нужно? И причем здесь Олег? Я посмотрел на часы. Около одиннадцати. Олег уехал в четыре утра, давно должен был работу работать. Неужели во что-то вляпался?
Дядя Миша куда-то ушел, поэтому я оставил ему записку на двери. Уходя, запер сарай ключами, валявшимися в прихожей.
Пока ехал, успел перебрать в голове все возможные варианты, от ограбления до стычки с неведомыми упырями-орнитологами. Олег трубку естественно не брал.
На входе меня встретил полицейский, с затянутыми пеленой глазами, качавшийся как обезумевший белый медведь в тесной клетке. За железной дверью отделения висела странная, какая-то липкая, гнетущая тишина. Ее нарушал только тихий треск змеиных погремушек.
Все вокруг, включая сотрудников находились в глубоком трансе. Я добрался до кабинета наблюдателя и вошел без стука.
Олег скукожился на стульчике в углу. Хныкал как маленький ребенок, закрыв лицо руками. А желтоглазый демон развалился на своем кресле. По столу прямо перед ним ползала большая змея.
— Какого хрена? — с порога спросил я.
— Это я должен спрашивать. От вас двоих польза вообще будет? — сердито сказал Андрей. — Я уже начинаю думать, что ты диверсант, Ким.
— Ты что с ним сделал?
— С ним? — наблюдатель посмотрел на Олега. — Немного успокоил. Ты бы видел как он здесь рыдал и махал крыльями. Присаживайся, сейчас я тебе интересное расскажу.
Нехотя, я сел напротив, и сразу же почувствовал себя на допросе. Змея подняла голову и зашипела на меня.
Андрей потянулся и взял лист из стопки документов.
— Так-так… Красильников Олег Николаевич, тысяча девятьсот девяносто первого года рождения… так… по статье сто тринадцать УК РФ. - он посмотрел на меня. — Исправительные работы, либо лишение свободы сроком от двух лет.
— Ты можешь нормально объяснить?
— Что ж, вполне. Рано утром, в отделение прибежала женщина, оказавшаяся матерью некоей Красильниковой А. В. и накатала заяву на твоего дружка. Потому что он, дебил эдакий, окатил ее дочь крутым кипятком из чайника.
Етить…
— Но мы-то с тобой понимаем, что не было там никакого чайника, правда же?
— И что, как она? — спросил я.
— Нормально. Он ей только ногу задел, немного живот. Я ее чутка подлечил, я же не зверь. Так что, сейчас пострадавшая дома, в полной уверенности, что сама опрокинула кастрюлю на себя. А я, как видишь, сижу и переписываю историю.
— Зачем? — как я не старался, не мог въехать в логику наблюдателя.
— Ты хочешь, чтобы он сел? Такой-то ты друг, Ким. — покачал головой Андрей.
— Не ломай комедию, хоть в этот раз, а? — я был не в настроении переругиваться.
— Не в моих интересах отправлять в колонию или работы дегенерата, который может вызвать прорыв теплотрассы с помощью кружки. Хотя, он просил отобрать его печать, но это было бы слишком просто.
— А мы не ищем легких путей. — хмыкнул я.
— Никогда. — усмехнулся Андрей. — Это ты дал такую силу этому барану, и ему хватило мозгов использовать ее против смертной. Причем против собственной жены. Говори, что хочешь, Ким, а это песец.
— Тут не поспоришь. — вот же дебил! Говорил я Дураку, нельзя ему такое доверять. Ну и что? Теперь ни Дурака, ни Олега, еще и с этим вести дела приходится. Пушистый такой песец… в зимней, сука, шубе.
— Несешь ответственность за свое творение, так сказать. — сказал Андрей. — Нет, если ты хочешь, я у него все отберу, собью на первый уровень и отправлю в дорогу дальнюю, дом казенный.
Он взял змею, и сунул себе за пазуху, а потом наклонился ближе ко мне. — Понимаешь, Артур. В Паутине всем насрать, что тут со смертными делают. Но мы с тобой не в Паутине. Есть люди, которым сильно не понравится, если эта история всплывает. Пусть это бытовуха, обычное дело. У смертных такое сплошь и рядом. Но мы не они, смекаешь?