Солнце было высоко, и Куонеб уже приготовил завтрак, когда Рольф проснулся. Он чувствовал себя до того усталым от долгой ходьбы и тяжёлого тюка, что очень обрадовался в душе, когда узнал, что они будут отдыхать целый день, скрываясь в лесу, и в путь отправятся только ночью. Они перекочевали уже в штат Нью-Йорк, но из этого не следовало, что за ними не могло быть погони.
Когда солнце поднялось ещё выше, Рольф взял лук и стрелы. Ему удалось с помощью Скукума убить пару белок. Содрав с белок кожу, они поджарили их на обед. С наступлением ночи они двинулись в путь и прошли миль десять. В третью ночь они прошли ещё больше, а так как затем наступило воскресенье, они держались всё время в самой чаще леса. В понедельник утром — это было первое утро, когда они уверились, что их не, преследуют, — они вышли прямо на большую дорогу, радуясь тому, что во время своего путешествия не встретили никого, кто мог бы узнать их. Две вещи поразили здесь Рольфа своей новизной: любопытные взоры местных жителей, мимо домов которых они проходили, и враждебное отношение собак. Они отгоняли собак палкой. Но одна большая и злая дворовая собака не отставала от них ни на шаг и преследовала их громким лаем, увиливая от палки и стараясь укусить Скукума. Тогда Куонеб вынул лук и пустил ей в кончик носа птичью стрелу. Она с воем помчалась домой, а за ней следом Скукум, который не мог отказать себе в удовольствии куснуть разок своего врага. В этот день они прошли двадцать миль, а на следующий двадцать пять, потому что дорога была лучше, да и тюки сделались легче. По дороге попадались им несколько раз добрые фермеры, которые кормили их обедом. Скукум причинял им здесь много хлопот, и фермерам не особенно нравилось это отношение к курам. Скукум никак не мог понять тонкого различия между куропатками и курами. Почему куропаток можно ловить, а кур нельзя? Ведь куры нисколько не хуже.
Когда они приближались к какому-нибудь дому, Рольф шёл впереди один, а Куонеб держал Скукума на привязи. Собаки волновались меньше, когда подходил один Рольф. Прося хлеба, Рольф всегда предлагал взамен поработать. Он заметил, что дела его идут всегда успешнее, когда он обращается к женщинам, живущим на ферме, и улыбаясь говорит с ними на чистом английском языке, который в устах индейцев производит большое впечатление.
— Уж раз ты сделал меня индейцем, Куонеб, — сказал он своему другу, — дай мне индейское имя.
— Да! Хорошо! Это не трудно. Будь «Нибовака». Нибовака значит мудрый.
Они проходили ежедневно по двадцати-тридцати миль, избегая селений, находившихся по берегам реки. Так миновали они Олбани и на десятый день пришли к форту Эдуард и в первый раз увидели великую реку Гудзон. Здесь они оставались недолго и, пройдя Гленский водопад, миновали на одиннадцатый день своего путешествия старый заброшенный форт и, наконец, увидели перед собой огромное озеро Джордж с лесистыми берегами и виднеющимися далеко на севере горами.
Ах, как жаль, что они оставили свою пирогу на Пайпстевском пруду!
Да, пирога им пригодилась бы. Рольф припомнил, что озеро Джордж соединено с Шамплейнским озером, откуда можно пробраться в какую угодно глушь.
Они сделали привал, как делали его уже раз пятьдесят, и принялись за еду. Голубые воды манили их к себе. Куонеб указал на видневшийся в траве след и сказал: «Олень!». Рольф запрыгал от радости, индеец оставался спокоен. Они были счастливы, так как добрались до окраин земли, где можно охотиться за крупной дичью. Пора было приниматься за дело и найти хороший участок для охоты, на который никто не мог бы предъявить своих прав.
Они сидели и молчали. Куонеб весь погрузился в свои мысли, припоминая древний закон лесов, по которому каждый из участков предназначался тому охотнику, который первым пришёл туда. Рольф же ломал себе голову над тем, как добыть лодку, капканы, топоры и необходимые припасы. Он первый прервал молчание.
— Куонеб, нам необходимо иметь деньги, чтобы купить себе всё, что нам нужно. Теперь начинается жатва, и мы можем достать работу на целый месяц. Мы прокормимся за это время и получим достаточное количество денег да вдобавок познакомимся с этой местностью.
— Ты Нибовака, — был ответ.
На пути своём они встречали очень мало ферм, и все они были разбросаны на далёком расстоянии одна от другой. На берегу озера они нашли всего две. Дорога к ближайшей ферме шла по не сжатому ещё полю. Здесь их встретили неприветливо. Собака бросилась на них из-за кустов, а сам фермер сказал, что он не желает больше держать у себя индейцев. В прошлом году у него было два из Сент-Реджайна. Оба пьяницы и негодяи.