-Молчи, золотко! Он же бредит! Не видишь разве, как ему плохо! - вступается за меня Рома.
-Ой-ой-ой! Всем бы было так плохо! Нежная девичья рука гладит по обнаженной спине. Как вы считаете, долго ли он еще так протянет? - спрашивает осьминог.
-Долго ли... Он может умереть?! - взволнованно восклицает Рома.
-Я бы умер, - говорит осьминог.
Жизнь еле теплится в моем теле. Мне так плохо, что я начинаю тихонько постанывать. Рома покрывает поцелуями мне лицо, плечи, руки, грудь, еще крепче обнимает меня, чтобы вырвать из рук безжалостной дамы с косой.
Внезапно я проваливаюсь в глубокий сон. Но и во сне я болен. Я лежу в кровати, а мама прикладывает к моей горячей голове мокрое полотенце. Это облегчает мою боль. Затем она чистит апельсин, берет одну дольку и пытается меня покормить. Но я отказываюсь. Глупый я! Ешь апельсинку, ешь! Это же так вкусно и полезно! Но я уже не владею собой. Тот «я» уже живет сам по себе в моем сне. Я не могу управлять им, я не могу контролировать его поступки. И когда он вдруг почему-то говорит: «Яна!», я тут совершенно ни при чем.
Но как объяснить все это Ромке? Она прерывает акт милосердия, вскакивает с моей постели и говорит осьминогу:
-Ты слышал?
-Или, - хмыкает осьминог. - И что же нам делать с этой Яной?
-Пусть катится к чертям собачьим! - отвечает Рома.
-Ромка! Ты все не так поняла! Я же просто спал!
-Спал и видел Яну? - проворчала Рома, надевая камзол и нахлобучивая дурацкую шляпу.
-Нет! Я видел маму!
-А хотел Яну? Все, Игрок! Продолжение болезни следует, но уже без меня. Идем, золотко!
Рома и осьминог уходят. Я бью себя ладонью по голове! Но почему? Почему я вдруг позвал Яну? Мне снилась мама, а позвал Яну. Я совсем не думал о ней! А Ромка обиделась.
Снова сажусь за стол и пишу. Болеть мне уже не хочется, все равно никто не сядет рядом, не поправит подушку, не предложит малинового варенья... Почему я отказался? Сейчас хоть какая-то память была бы от Ромки, а так только приятные воспоминания.
Я пишу и пишу, строчу, как из пулемета. С тех пор, как азбука Лужано поддалась мне, я записываю все, что происходит со мной. Когда-то, может быть, мои мемуары заинтересуют кого-то, но сейчас я просто пишу. Справа налево, снизу вверх, как принято орфографией Лужано. Внезапно пахнуло сыростью. Ничего удивительного, мы же стоим на воде. А где же еще стоять судну, не на траве же? Но сырость сама по себе еще ничего. Потянуло еще и холодом. То есть я
почувствовал, что мне стало зябко. И еще сразу же после сырости и холода стало темно. Я отложил тетрадь в сторону и вышел на открытую палубу. Все пираты тоже были уже здесь. Смешно сказать, но вся новая охрана в черном из ящиков тоже была здесь. Странно, может, я пропустил объявление о профсоюзном собрании? Но нет, дело не в собрании. Перед нами на палубе стояли какие-то странные люди. Это были люди, безусловно, люди, потому что имели руки, головы и все остальные необходимые члены. Но они были очень странными, потому что состояли полностью из воды, на все сто процентов! Так вот почему так резко запахло сыростью! Я посмотрел в водянистые глаза человекоподобного чудовища, что стояло прямо передо мной, и понял, что сейчас оно будет на меня нападать. Я вытащил из-за пояса пистолет и на всякий случай выстрелил. Пуля утонула в незнакомце, даже не сказав мне на прощание: «Бульк!» Остальные пираты тоже достали свои пистолеты и другое оружие, у кого что было. Водяные монстры отделили от своих водяных тел такие же водяные мечи и стали атаковать.
-Это за Ромкой! - закричал мне Кока. - Закрой ее в каюте, а сам охраняй ее дверь!
Я побежал к Ромке и выполнил все точно, как велел мне Кока. Закрыл Рому в каюте, а сам стал спиной к ее двери. Никого не пущу, даже если мне придется умереть! Это Афалина прислала своих глубинных помощников, чтобы украсть Рому! Вот гадина глубоководная! Хочет взамен на дочку выменять у Посей-Дона всю его власть! Не выйдет! Я не позволю им похитить Рому! Я костьми здесь лягу! На меня надвигается пахнущее тиной водяное чудовище. У него в руках водяной меч. Чудовище больно бьет меня мечом с силой так, что я отлетаю от каюты Ромы и валюсь на палубу, как груда костей. «Костьми лягу!» - выполнил я свое обещание. Вот и лег! Я пытаюсь встать. На меня наваливается всем весом второй такой водяной монстр. И я с ужасом замечаю, как третий монстр меняет форму, трансформируется, превращается буквально в тоненький ручеек и заливает собой каюту капитана Ромы.
-Ромка! Спасайся! - кричу я, но вместо звуков только бульканье, потому что водяное чудовище кладет свою мокрую хлюпающую ладонь прямо мне на рот. Оно закрыло мне рот водяными руками. Дверь Ромкиной каюты открывается, и оттуда мокрое чудовище трансформер выволакивает напуганную Рому. Я ничем не могу ей помочь. Монстры исчезают вместе с Ромой. Они похитили ее!