После этих слов Мамонтов скорбно улыбался и разводил руками. «Свыше десятка таких гирь были обнаружены сотрудниками компетентных органов в зеленых насаждениях близ посольства Великобритании», — объяснял он в камеру.
В кадре возникал ряд гирь, уходящих в далекую перспективу (снимали в магазине спорттоваров на Новом Арбате). «Откуда они тут взялись, нам пока неизвестно, — продолжал Мамонтов, хотя… — На экране вновь появлялся посол с гирями. Теперь он тяжело дышал. — …хотя близость диппред-ставительства известной страны наводит на кое-какие мысли. Для кого же предназначались эти подарки? Для простых россиян? Как-то не очень верится, что члены британской дипмиссии работают Санта-Клаусами, да и до Рождества далековато. Может быть, такими действиями, похожими на диверсии, кто-то намеревался подорвать золотовалютный баланс российской экономики? Или кое-кто хотел таким образом расплатиться со своими агентами? Кстати! По слухам, при обыске лондонского дома небезызвестного Эндрю Мэдоу тоже найдены гири в числе двух штук. Вы спросите: при чем тут Лондон? О-о, Лондон как всегда ни при чем!»
Той же ночью Форин Оффис отозвал посла Тони Брентона для срочных консультаций, а все зеленые насаждения в радиусе километра вокруг английского посольства оказались вытоптаны смышлеными москвичами: после выхода передачи в эфир многие бросились искать там гири, но не нашли никаких — ни золотых, ни обыкновенных…
А что же Роман Ильич? Сообщение об отзыве британского посла застало президента России, трех министров и полярника Артура Чилингарова в Антарктиде. «Официальным поводом для двухдневной экспедиции на полюс было водружение российского триколора на самой южной точке планеты, — пишет А. Колесников. — Но никто из нас, журналистов «кремлевского пула», сопровождавших президента и его команду, не сомневался: главной целью была борьба с так называемым парниковым эффектом. Речь шла о проверке состояния озонового слоя над полюсом и, если потребуется, о его восстановлении. Для этого в состав экспедиции был включен новый правительственный уникум — недавно назначенный министр экологической безопасности Олег Митволь. Когда он был в хорошем настроении, то мог превращать кислород в озон, волевым усилием присоединяя к кислородной молекуле еще один атом. Все прочие члены экспедиции (включая пресс-секретаря президента и даже самого президента) должны были не позволять Митволю — человеку довольно капризному! — сильно огорчаться. Глава МЧС Леонид Коновалов даже нарочно проиграл ему в покер пятьсот рублей…»
«Озоновую дыру» удалось залатать общими усилиями, а вот о серьезной прорехе в российско-британских отношениях Роман Ильич оставался в неведении почти двое суток: в эти дни радиосвязь на пингвиньем континенте дала сбой. К тому же Герман Греф, оставшийся на хозяйстве и занятый бюджетом, тоже не сразу оценил опасность надвигающейся «холодной войны из-за розовой кофточки» (термин принадлежит журналисту А. Гольцу).
В уже неоднократно цитированном интервью журналу «Time» (2007 год) второй президент России откровенно говорил о том, что, узнав про события в Лондоне и Москве, он поймал себя на печальной мысли: если всем очевидная мелкая глупость за двое суток может привести отношения двух вполне цивилизованных стран к «точке замерзания», не пойдут ли прахом все его президентские усилия уже через два дня по истечении его срока полномочий? Может быть, надо, пока не поздно, внести изменения в Конституции и убрать ограничения по срокам? Или хотя бы заранее подыскивать себе официального преемника — из тех же министров? «Уже через четверть часа я опомнился, мысленно обругал себя и навсегда похоронил дурные мысли в снегах Антарктиды, — вспоминал Арбитман. — Надо было не расслабляться, а действовать. Когда за окном полярной станции температура минус 60, борьба с «холодной войной» выглядит занятием более чем очевидным…»
Как верно указывает М. Такер, несмотря на всю смехотворность первопричины англо-российской конфронтации, вернуться к прежнему status quo без потери лица было не так просто. «Роман Ильич должен был придумать что-то неординарное, эффектное, — пишет К. Исигура. — Обычные дипломатические уловки не разрядили бы атмосферу, не сделали бы отношения двух стран менее натянутыми.
И второй президент России нашел выход: прилетев в Москву, он первым делом позвонил одной из самых авторитетных англичанок…»
Именно Маргарет Тэтчер подсказала Арбитману идею, не просто спасшую, но еще и многократно укрепившую отношения двух стран. «Влияние моей персоны на политику нынешнего кабинета ничтожно, — предупредила российского президента леди Тэтчер. — Конечно, Джону (Мейд-жору, следующему после Тэтчер британскому премьеру. — Л. Г.) я бы еще могла что-то присоветовать и, возможно, он бы меня послушался. Но теперь резиденцию на Даунинг-стрит, 10 занимают не мои однопартийцы… Однако я, пожалуй, могу кое-что сделать для вас — и для нас в конечном счете. Я переговорю с одной моей подругой. Ее авторитет в сегодняшней Англии и в мире много выше, чем мой. Если она захочет, то сумеет помочь».
Сейчас, когда заключительный том «поттерианы» уже увидел свет, мировая слава писательницы Джоан Ролинг чуть поблекла. Однако в 2006 году ее популярность была очень высока. Миллионы читателей мучились сомнениями: оставит ли писательница в финале последней книги о Гарри Поттере заглавного героя в живых. Судя по результатам социологических опросов, два из трех юных англичан согласились бы приплатить любимому автору из своих карманных денег — лишь бы герой остался невредим. Взрослые были не столь сентиментальны, но и они тайком «болели» за Поттера. В августе 2006 года знаменитые романисты Стивен Кинг и Джон Ирвинг призвали Джоан Ролинг пощадить Гарри. Та, однако, ответила коллегам уклончиво, напомнив, что жизнь и смерть персонажей книг — личное дело их автора, и вообще «мир литературы жесток». Многим стало казаться, что непоправимого не избежать…
Переговоры второго президента России с создательницей одного из популярнейших литературных героев начала третьего тысячелетия до последнего момента тщательно скрывались обеими сторонами. Когда 6 сентября 2006 года в Лондон срочно вылетела делегация российской Генпрокуратуры, большинство наблюдателей сочли, что юристы едут к британским коллегам, чтобы включиться в «дело Литвиненко». Однако в Скотланд-Ярде пятерых прокурорских работников из Москвы так и не дождались. Зато 8 сентября Джоан Ролинг выступила с неожиданным заявлением для прессы.
«Три дня назад мне позвонил российский президент господин Арбитман, а два дня назад меня посетила делегация, прилетевшая из Москвы, — сообщила писательница. — Они объяснили мне то, о чем я, признаться, и сама догадывалась: нынешний конфликт двух наших стран раздут искусственно и не стоит выеденного яйца. Мне, как и многим моим читателям и в России, и в Великобритании, хочется поскорее это прекратить. Я не политик и не религиозный деятель. У меня нет ни войск, ни армии единоверцев. Все, чем я сейчас располагаю, — это жизнь персонажа по имени Гарри Поттер. Все, что я могу, — либо сохранить ему жизнь, либо его убить. Я заявляю, что если дружеские и партнерские отношения между Россией и Великобританией будут немедленно восстановлены, я сохраню жизнь Гарри Поттера. Если же нет… Боюсь, я не смогу его спасти. Господин премьер-министр и господин президент! Сделайте шаг навстречу. В настоящий момент я как раз работаю над последними главами седьмого романа. Судьба Гарри пока не только в моей, но и в вашей власти. Решайтесь же, черт возьми!..»
«Бессмысленный конфликт был начат из-за реплики обиженного поп-исполнителя и уже принес немало бед обеим странам, — пишет К. Исигура. — Дальше так продолжаться не могло. Из всех возможных способов разрешения конфликта президент России предложил тот, который бы не унизил обе стороны. К чести Арбитмана, он раньше других понял, что в медийном пространстве, в котором мы обитаем, смерть вымышленного героя для публики становится личной бедой, сравнимой с потерей близкого родственника. Без Гарри Поттера мы были бы сиротами».