- Что за вопрос?
- Я тоже могу заниматься корреспонденцией. У меня есть соответствующее образование и знания.
Фабер раздражённо дёрнулся. - Эта работа не для тебя. Тебя ждёт другое.
- Но я хотела всего-навсего помочь. Я уже делала это для тебя. Ничего особенно трудного...
- Ами, не вмешивайся туда, куда тебя не просят. Твоё дело ещё впереди - набирайся сил. Ты будешь моей наместницей в будущем Храме... Медитируй. Ты слишком мало занимаешься. Энергия ещё не пошла ровным потоком.
- В будущем Храме... Пока что это мираж, утопия. А пока я - лишь незаполненный сосуд, да? Предмет мебели, род постельного белья? Я и так слишком много времени провожу, пытаясь впасть в прострацию. Мне это не по нраву. Крылышки у меня не отрастают. Огонь я не выдыхаю. И вообще, я не хочу превращаться в дракона.
- Ты обиделась? - Фабер, казалось, был искренне удивлён. - Ты и вправду не поняла? Этот мир тебя уродует, Ами. Но скоро ты избавишься от уродства. Подожди ещё - как я ждал встречи с тобой. - И Фабер привлёк её к себе, завладел её губами. - Ты моя любимая. Ты излучаешь свет. Ты не превратишься в дракона. Ты станешь чайкой над океаном. Если Храм избрал тебя - значит, так оно и есть. Так и есть...
«Но я не Ами!» - подумала Амалия вслух, так тихо, что Фабер не услышал. Его глаза туманились, но это был не всепоглощающий, сияющий туман любви и грёз, не блещущее звёздами бездонное небо, в которое так здорово лететь, а серый, гнетущий сумрак, полный удручающего разочарования, за который не хотелось заглянуть, потому что он излучал боль, и Амалия ощущала её физически.
Тем не менее, Амалия настояла на своём и занялась рутинной, скучной, однообразной работой на компьютере, бок о бок с Тиссой.
Амалия терпеливо отвечала на многочисленные запросы, хотя сама многого не понимала. Добрая половина, на её здравый взгляд, была полным бредом, и у большинства прихожанок просматривались шизофренические черты. Порою ей просто казалось, что Фабер не вполне здоров, что она живёт с сумасшедшим, и ей становилось страшно. Чем она может его излечить? Это фанатичное, исступлённое желание построить Храм! К чему оно приведёт?
У неё есть фамильный дом. У него нет ничего. У неё есть титул. Титул делает её желанной невестой для многих. Фабер не имеет даже статуса беженца. Он - нелегал. Все его документы насквозь фальшивы. Он балансирует на грани. Никто не знает, откуда он. Он просто не имеет права на существование. Он - ничто. Фантом. Призрак, не имеющий корней в реальности.
А что, если у него будет Дом?
Дикое и нелепое решение созрело у Амалии. Единственно возможное, к которому её невольно подталкивал Фабер, возможно - не осознавая этого. И она сказал ему: - Силь, у тебя будет дом. Я отдам тебе свой.
- Твой дом - это твой дом, - возразил он. - У него есть своя история. Своя аура. Её нельзя ломать. Я не смогу там жить. Он пропитан чужими воспоминаниями и чувствами, чужой болью и радостью. Мне легче начинать с нуля.
- Силь, мне нужно посетить родных. Няню. Отпусти меня... На день.
- На день? - он приблизил к ней лицо. - Ты приняла правильное решение, Ами. У тебя не может быть дома, он висит тяжким грузом, он может задушить. У нас - лишь одно вместилище на двоих... Весь Мир!
Митузя бросилась Амалии на шею, обильно поливая слезами.
- Бросила! Ушла, словно я старая швабра!
- Полно, милая! Я тебя не бросила! Я тебя люблю!
- Почто же с собою не взяла? Я бы за тобой ходила...
- Нянечка, этот дом... чужой. Он - не Фабера. Там... там тебе трудно было бы ужиться, бабулечка!
- Уж как-нибудь ужилась бы! Не змея и не жаба. Девочка моя... И не смей называть меня «бабулечка» - я ещё не дожила до внуков! Или ты... беременна? - Митузя оглядела её с подозрением. - Вроде непохоже...
- Нет, Митузя, нет, я не беременна.
- Но ты хотя бы счастлива? Тётка с ума сошла. Она бы давно полицию наняла и прокляла тебя, если бы не сестра и старая нянька!
Митузя утёрла слёзы и с тревогой всмотрелась в лицо воспитанницы, выискивая на нём отблески счастливых мгновений. Амалия вздохнула.
- Ты навестить меня явилась, или по делам? Или ещё почему?
Амалия отвела глаза. - И то, и другое.
- Да ты глазки не прячь, всё равно угадаю... Что, очень плохо, девонька?
- Всё в порядке, нянечка. Ни о чём не беспокойся. Я тебя не брошу!
- Ну, если так, если не шутишь, идём, угощу тебя любимым печеньем, шоколадным - специально к твоему приходу пекла. Как позвонила - так я сразу и бросилась...
И они отправились в гостиную. У Амалии щемило сердце, и сама она едва сдерживала слёзы.
- Твой отец любил здесь бывать. Тогда и цветов было в саду... Видимо-невидимо. А какие тут цвели розы! Всё больше белые и алые - из Гермейского питомника.