- Я помню, Митузя.
Амалия страшилась этих воспоминаний больше, чем вопросов о жизни с Фабером, что непременно последуют. Страшилась потерять самообладание и не захотеть возвращаться. Старый, милый сердцу дом... Здесь Амалия, совсем юная, шесть лет назад танцевала с Эдвином первый раз. Теперь это воспоминание вызывает только смутное ощущение вины и недовольство собой, и желание заслужить прощение - чтобы забыть навсегда. Она никогда не ценила его присутствие рядом, его безотказность и мягкий характер. Он просто был при ней - красивый, элегантный, умный, такой, которым можно было гордиться и хвастаться, и это было естественно, и само собою разумелось. И потому не ценилось должным образом.
- Чем этот бес околдовал тебя, деточка?
- Он не бес.
- Тогда почему не женится?
- Не спрашивай, няня.
- Тебе худо с ним, да? Поэтому ты не хочешь отвечать. Ах, деточка, а мне-то как худо! Музочка к себе приглашает, а моё сердце тут прикипело. Да ты жуй печенье-то, жуй! Тебе шоколад полезен, для настроения... Я как следует положила, не поскупилась!
Амалия кусала губы. Ей нельзя реветь. Она молча взяла печенье и надкусила. Звонок в дверь помог ей собраться. Пора переходить к делам. Это пришёл поверенный.
Он был взволнован не меньше Митузи.
- Госпожа фон Альтиц, я надеюсь, вы всё продумали и не совершите опрометчивого поступка!
- Вольф, я продумала всё. Усадьба моя, а я уже давно совершеннолетняя! - резко сказала Амалия.
- Да-да, я просто волнуюсь, госпожа Амалия.
- Я плачу тебе не за волнение, Вольф.
Митузя ахнула и зажала рот обеими ладонями. Она всё поняла.
- Нам нужны деньги на строительство, няня. Я непременно выкуплю дом, как только мы заработаем, - сказала Амалия, нетерпеливо постукивая каблучком, и сама себе не веря. - Ты можешь оставаться тут и ничего не бояться. Как только построимся, мы заберём тебя.
- Если вам нужны деньги немедленно...
- Именно так.
- ... то я могу подыскать покупателя на ожерелье сразу. У меня есть пара неплохих вариантов.
- Неплохие не годятся. Мне нужны отличные, Вольф. Ты понял? Отличные.
- Я отлично вас понял.
- А вот я не поняла ничего. Вы просто разыгрываете старуху? - подала голос Митузя.
- Няня, я всего лишь заложила дом. И хочу продать мамины ожерелья. Всего-навсего.
- Ожерельям госпожи Альтиц триста лет! Они бесценны, деточка!
- Именно поэтому я не хочу продешевить!
Когда все бумаги были заполнены, и договор заключён, в гостиную влетела Музана - её вызвала рыдающая Митузя.
- Сестра, ты точно ума лишилась! Если ты не прекратишь валять дурака, я побью тебя! Ей-богу, поколочу! Ты мои кулаки знаешь!
- Муза, сколько можно считать меня за ребёнка! Я - полновластная хозяйка усадьбы и своей жизни.
- Похоже, это Фабер твой полновластный хозяин! Это он перекрутил все твои винтики! Лжец! Бессовестный лжец! - гневно бросила Муза.
И тогда Амалия не выдержала и разрыдалась.
- Глупая, влюблённая барышня! Я думала, таких дур на свете уже не водится, - говорила Муза, гладя её по голове. - Митузя воспитала тебя легкомысленной и легковерной дурой! Прости - других слов у меня просто нет. Ну, хочешь - я опять поговорю с этим твоим Фабером? Пригрожу, заставлю уважать, хочешь - в гости приглашу этого лже-пророка, с родными познакомлю?
- Позор на мою седую голову! - заголосила Митузя.
Амалия встряхнулась.
- Может, я и дура, - согласилась она. - Но моя скучная и однообразная жизнь теперь имеет смысл. Я знаю, зачем существую. Муза, в моей голове что-то происходит - нет, это не сумасшествие. Я словно живу сразу несколькими жизнями. Если он захочет сделать меня женой, я пойду, не раздумывая.
- Всё равно, что выйти замуж за клоуна, - сморщилась Музана.
- Клоун тоже человек, - тихо возразила Амалия.
- А ты и впрямь изменилась, подружка. Ещё немного - станешь, как и он, юродивой. Пойти за мужчиной, о котором не знаешь ровным счётом ничего - ни прошлого, ни настоящего. Да, пожалуй, и будущего тоже. А ты знаешь, что в виртуале о нём нет никаких сведений - только куча пошлых баек, вольных фантазий и анекдотов? А в твоей голове вот что происходит - Содом с Гоморрой. Вернее, с геморроем. Если бы не я, сидеть бы ему в одиночном Северном застенке, а тебе - в частной пси-клинике, под надзором Интер-полицая.
- Муза, я благодарна тебе. Поверь, Силь чист. Я это чувствую. Просто жизнь его била. И прошлое у него есть, тяжкое. И будущее, светлое. И я хочу стать чистой. Достойной его. Я научусь лечить и понимать. Я научусь летать! Обязательно научусь!
Музана помотала головой.
- Глядишь, и я с тобою рехнусь и зарыдаю. До сих пор люди во сне летали, да и то в нежном возрасте. Ну, вообрази меня - и с крылышками! Легче, наверное, представить летящего гиппопотама!