Несомненно, Шеллер, как романист, на первых порах подражал Диккенсу. Его «Гнилые болота», «Жизнь Шупова», «В разброд» и другие романы[329], где изображается быт маленьких либеральных людей, стремящихся к прогрессу, или быт разных аристократок, старающихся создать себе имя благодетельниц рода человеческого, в качестве патронесс детских приютов, где болезнь и смерть были обычными явлениями, написаны были под влиянием Диккенса, и это влияние осталось у него на всю жизнь.
В Киеве студенты зачитывались Шеллером. В Чернигове, где я был когда-то в числе организаторов городской библиотеки, публика на организационном собрании потребовала огромным большинством голосов, чтобы сочинения Шеллера были выписаны в двух или трех экземплярах.
Я представлял Шеллера пожилым человеком, а встретил в редакции «Живописного Обозрения» (куда я пришел по приглашению Шульгина[330]) сравнительно молодого человека с рыжей бородой, лысого, косоглазого, чрезвычайно любезного и франтовато одетого. Это было в первый же месяц моего приезда в Петербург, в 1878 году. Я совершенно не был известен, и прием Шеллера, основавшего с Шульгиным «Живописное Обозрение», меня тронул. Он дал мне несколько тем для критических статей, которые были напечатаны. Но вскоре мое сотрудничество в «Живописном Обозрении» было прервано усиленной работой моей в журнале «Слово» (см. выше). Только уже в 81-м году, по прекращении «Слова» и другого журнала, где я сотрудничал в качестве редактора, «Нового Обозрения» (см. выше), я встретился с Шеллером на одном литературном вечере, и он, подойдя ко мне, поздравил меня с блестящим, как он выразился, «дебютом» в «Отечественных Записках». Попутно он пригласил меня возобновить сотрудничество в «Живописном Обозрении». Шульгин уже умер, журнал разросся, развился, имеет большое распространение и принадлежит богатому издателю Добродееву[331], который не стесняется хорошо платить сотрудникам. Кстати Шеллер пригласил к себе и на вечера.
По вечерам у него в определенные дни собирались преимущественно писатели и писательницы — Цебрикова, Дубровина, Ольга Шапир, Мария Крестовская, Федор Червинский, Муравлин-Голицын, Чуйко[332], Фаресов, Бибиков и какие-то полковники с литературными наклонностями, профессора, даже гимназисты и розовые кадетики, мечтающие о поэтическом будущем. Стены его квартиры были украшены портретами знаменитостей того времени. В гостиной шли споры, сообщались новости, разбирали те или другие литературные факты. На сцене была политика, театр, судебные дела, а в глубине квартиры, которая была, впрочем, невелика, сожительница Шеллера (сожительница не в смысле жены), старенькая классная дама Татьяна Николаевна, приветливое и в высшей степени гостеприимное существо, ждала гостей с чаем и закусками. Выпускал пар самовар, клубился табачный дым, всюду ярко горели керосиновые лампы, а снизу доносились мерные удары типографских машин. Это был чисто литературный угол, соединявший в себе все традиции шестидесятых годов и носивший печать бурных восьмидесятых годов, наполнявших всех чутких людей ожиданием каких-то великих предстоящих событий.
Придешь, бывало, к Шеллеру, а он лежит на кушетке, потому что большею частью чувствовал себя утомленным и больным, но страшно обижавшимся, если кто-нибудь не приходил, боясь обеспокоить его.
— Я становлюсь здоровым, когда меня окружают дружеские лица.
Иные думали, что он кокетничал своей болезнью, а он просто страдал геморроем и только не объявлял о своей болезни. В его отношениях к тогдашней действительности, в том числе и ко всем отсутствовавшим братьям-писателям, всегда сквозило нечто раздражительное, едкое. Обо всем и обо всех он говорил с кривой усмешечкой. Он чувствовал себя обиженным, потому что такие критики, как, например, Скабичевский, почти не признавали его. Его затмил Тургенев, и ему это не нравилось. Слава его была слишком кратковременна, не успела звезда его взойти, как уже закатилась. Стоять во главе руководящего журнала[333] и очутиться в «подвальном», как он выражался, «Живописном Обозрении» — для него был невыносим такой переход, и он страдал. Я не встречал более самолюбивого и тщеславного человека в кругу писателей с большим, все-таки, именем.
— Да вас, Александр Константинович, знают все. Вы спросите у Бибикова, который только-что приехал из Киева. Нет ни одного интеллигентного молодого человека, который бы не читал вас, и знакомство с Шеллером обязательно для всякой молодой провинциалки, отправляющейся на курсы в Москву или в Петербург. Проглядите отчеты публичных библиотек, вас считают чуть ли не первым после Толстого.
329
Романы «Гнилые болота» и «Жизнь Шупова, его родных и знакомых» были опубликованы в 1864 г. в журнале «Современник» и принесли известность начинающему автору. Роман «В разброд» был в 1869 г. напечатан в журнале «Дело» (в 1870 г. вышел отдельным изданием).
330
Николай Иванович Шульгин (1832–1882) — писатель, переводчик, журналист; издавал и редактировал петербургский еженедельный иллюстрированный журнал «Живописное обозрение» с конца 1879 по 1882 г. До этого один из ведущих сотрудников издания. В 1878 г. контора редакции «Живописного обозрения» располагалась сначала в Троицком пер. (ныне ул. Рубинштейна, № 25), а позднее на Новом просп., № 20 (ныне Пушкинская ул., № 18).
331
Сергей Емельянович Добродеев (1846–1910) — петербургский журналист, издатель, в разные годы издавал газету «Сын отечества», журнал «Минута» и др. Издателем «Живописного обозрения» Добродеев стал в 1885 г., еще ранее, при Шульгине, журнал печатался в типографии С. Е. Добродеева в Троицком пер. (ныне ул. Рубинштейна), № 32.
332
Мария Константиновна Цебрикова (1835–1917) — публицистка, литературный критик; Екатерина Оскаровна Дубровина (урожд. Дейхман, 1846–1913) — беллетристка; Ольга Андреевна Шапир (урожд. Кислякова, 1850–1916) — писательница-феминистка; Мария Всеволодовна Крестовская (по мужу Картавцева, 1862–1910) — романистка, дочь поэта и прозаика Вс. Крестовского; Федор Алексеевич Червинский (1864–1917) — поэт и прозаик; князь Голицын Дмитрий Петрович (псевд.: Муравлин, 1860–1928) — писатель, общественный деятель (один из учредителей и первый председатель Совета Русского Собрания); Владимир Викторович Чуйко (1839–1899) — литературный и художественный критик.
333
С 1867 г. Шеллер-Михайлов являлся постоянным сотрудником петербургского «учебно-литературного» журнала «Дело» (издатель-редактор Г. Е. Благосветлов, официальный редактор Н. И. Шульгин), принимал участие редактировании отдельных разделов издания. Слова «стоять во главе» искажают реальное положение в руководстве «Дела».