- За три года ничего не изменилось. Я по-прежнему езжу по Европе.
- Я купила тебе подарок, - скривив рот, улыбнулась она и полезла в пакет, доставая коробку. Маленькую совсем. С прозрачной крышкой. Внутри был… - Компас! Ну… чтобы возвращался поскорее и не плутал там.
- Спасибо, Алекс, - сказал Сашка, разглядывая компас, потом помолчал. – Ну, мы пойдем…
- Да, и мы, - протарахтела она и, вцепившись в поводок, помчалась мимо Сашки в свой подъезд, всю дорогу думая только о том, чтобы не обернуться и не разрыдаться. Если бы только он знал, что вот уже три года как она ждет его из каждого чертова рейса! Почти всегда в ожидании – неизвестно чего. Потому что сама, сама, сама, сама все испортила!
Четвертый день при Медведе
По утрам спалось слаааааадко. Особенно на полный желудок после сытного ужина, пусть и без полюбившейся колбасы. Кстати о колбасе. Еще большой вопрос, почему его ужинать не повели к тому, с колбасой?.. Позавчера вот дали спокойно поужинать до прихода дуры в розовом пальто. А вчера – нет. Мелкий, конечно, тоже прикольный был, но это ж не ветчина и даже не докторская. Медведь зевнул и задумался. А как было бы хорошо, если бы не надо было никуда уходить вечерами, оставаясь только втроем.
Он бы смотрел телевизор или играл в свои стрелялки.
Она бы сидела, уткнувшись в свой лэптоп (что ей мешает делать привычное у него?)
Медведь… Медведю воображение рисовало изумительные сырокопченые и вареные натюрморты.
Ну чем плохо? Чем не романтика?
Но каждый вечер Санька уводила его от Сашки, разрывая единство их душ и сердец.
Разумеется, мысль о том, что сейчас его снова поведут к хозяину, немного утешала. Но не в полной мере, потому что хозяин-то будет. Хозяйка уйдет.
- Ну-ка вставай! – будто подтверждая его мысли, раздался в меру воинственный Санькин голос. Впрочем, какие мысли могут быть у собаки? Нет, Медведь иногда думал, хотя и не всегда о том, о чем надо.
Он послушно встал и дал надеть на себя поводок, не раскрывая глаза. Задняя лапа ныла. Хвост ломило. Не иначе к перемене погоды. А он слишком стар для перемен. Любых.
То, что погода менялась, было заметно. Вышли на лестничную площадку, повеяло холодом.
- С первым снегом, Медвежоночек, - продолжала болтать Санька, доведя зверя до лифта.
Снег в конце октября к подвигам не располагал. И как это так случается, что погода меняется за одну ночь? Еще накануне носился себе вокруг песочницы и не чувствовал никаких признаков скорых заморозков. Псу столько лет, на сколько он себя чувствует. Возле детеныша Медведь был молод.
На улице, и правда, шел снег. А еще под подъездом стояла эта… в розовом пальто. Скучала, что ли?
- Инна? – голос Саньки звучал удивленно. – Доброе утро!
- Привет, - отозвалась Инка и подняла повыше шарфик – видать, давно ждала. Посмотрев внимательно на Саньку в короткой куртке, но с меховым воротничком, и на ее ботинки на высокой подошве, медичка изменилась в лице и заговорила совсем иным тоном, чем говорила только пару дней назад, когда Медведь с ней познакомился. – Вот что, дорогуша, давай без этих всяких вежливостей и этикетов. Меня достало, что ты таскаешься к моему парню. В покое его оставь, поняла?
Санька резко побледнела и почему-то отступила на шаг.
- Мы дружим! – звучало, как оправдание.
- Я что? Слепая? Не вижу, какая у тебя дружба? Только учти, ничего тебе не обломится! Он со мной живет почти! Или тебе своих хахалей мало, решила чужого прихватить?
Санькины огромные в пол-лица глаза полезли на лоб. Если она и была растеряна, то вот сейчас начинала злиться. Сжала покрепче поводок в кулаке и рявкнула:
- А он все так же во сне бормочет? И спит, перекинув колено на другую сторону кровати?
Теперь была медичкина очередь бледнеть. Кажется, о том, что Санька – бывшая Сашки, она до этого не догадывалась.
- И псину свою хватит к нему таскать, - зашипела она. – От нее вони на весь дом!
- Да уж получше твоих духов! Задохнуться можно! – заорала Санька, дернула поводок и побежала к машине. Медичка же развернулась на каблуках и направилась к Сашкиному подъезду. Ей, в конце концов, еще завтрак мужику готовить. А то питается полуфабрикатами. И не забыть поныть ему по поводу ключей – почему, в конце концов, она вечно должна звонить в дверь?
Сашка глянул на часы. Без двадцати девять. Он хмуро поднялся с дивана и выглянул в окно – мерина не было. И Медведя в его квартире не было. Вместо этого на кухне негромко тарахтела посудой Инна.
Вздохнул. С каждым днем он все яснее сознавал, что устал от «дружбы», продолжавшейся третий год. Вернее, просто дружба, которую они разыгрывали друг перед другом, его не устраивала, и с ней пора завязывать. Санька имела полное право отказать ему, и он принял ее выбор. Когда-то он пытался дать ей понять, что это ничего не значит для сохранения нормальных отношений. Он хорошо помнил день, когда вернулся из рейса и однажды встретил Саньку во дворе. Сказать «Привет!» оказалось легко. Заниматься мерином, который упорно ломался все чаще и чаще, будто единственной его мечтой было развалиться на кусочки, тоже было не сложно. Даже наблюдать ее ухажеров оказалось сносно.
А в последнее время навалилось. У него были Инна, Васька и приближающийся отъезд. В то время, как хотел он Саньку. И Медведя, куда ж без него!
Инка вошла в комнату как раз, когда Сашка одевался. Разве что не мурлыкнула. Провела ладонью по его спине и тихо сказала:
- А я блинчиков нажарила. Будешь?
- Нет, не хочется, - он отстранился и натянул футболку.
- Я старалась, - вздохнула она. – А чего хочешь?
- Да это неважно, - он повернулся к Инне.
- Я сегодня, пока готовила, подумала, что… - она на минуту замялась, а потом с выражением абсолютного блаженства выдала: - Наверное, была бы счастлива каждый день тебя завтраками кормить… И обедами, и ужинами… Стирать твои футболки и смотреть с тобой по вечерам киношки.
Сашка удивленно вскинул брови.
- Каждый день не получится. Я уезжаю скоро.
Инна еще некоторое время внимательно смотрела на него, но улыбка с лица медленно стиралась. А потом она резко опустила глаза и ровно ответила:
- Все ты понял.
- И все тебе ответил.
- Но почему? – дернулась Инна. – Нам же хорошо вместе! Вася тебе, кажется, не мешает, но если хочешь, будет у мамы пока… И вообще, мне тридцать лет скоро, Саш. Вроде как при тебе, а все одна. А я с тобой семью хочу, понимаешь?