Гроб громыхает на ходу
И дама Лыса, в кутерьму
Бросаясь, рвется к самому
Владыке: «Сжальтесь, сир!» — запала
Хватило крикнуть, сердце сдало, 2140
Свалилась. Рядом рухнул гроб.
Где плач, где пени, где поклеп
Звучат на Лиса, тон повышен,
Сам громовержец-бог не слышен.
Король схватить его велит,
Но к бегству путь еще открыт,
И Лис не ждет, поскольку ясно,
Что оставаться здесь опасно:
Довольно слов, не так он глуп!
Лис на высокий лезет дуб. 2150
Вдогонку все за душегубом
Пустившись, сходятся под дубом.
В осаде Лис, все войско здесь —
Небось, поймают, только слезь.
Король приказывает плуту
Спуститься вниз сию минуту.
«Сир, слово каждый ваш барон,
Что зла не причинит мне он,
Пусть даст. От вас же, что на муки
Не предадите, жду поруки. 2160
Мне всякий здесь, как вижу, враг,
И тянутся ко мне все так
Едва ль затем, чтоб дать мне хлеб,
Уж больно вид-то их свиреп.
Потише вы, графья д’Ошье и
Де Ланфруа,[2166] — свернете шеи!
Кто хочет что сказать, я внемлю
Отсель: к чему слезать на землю».
Издевок Лиса не стерпев,
Владыка впал в ужасный гнев. 2170
Брать топоры двум лесорубам
Велел он и покончить с дубом.
Как речь пошла о топорах,
Лис испытал тоску и страх.
Бароны, строясь в круг, о мести
Мечтают порознь и все вместе,
И как он ускользнет, бог весть.
Но месть не месть, а надо слезть.
Успев лишь камень взять в кулак,
Полез: до Изенгрина — шаг... 2180
Знать, есть и на владык проруха!
Король подшиблен камнем в ухо:
И за сто марок[2183] бы не мог
Несчастный не свалиться с ног.
Пока сбежавшимся вассалам
Приходится с трудом немалым
Сеньора на руках нести,
Внимая пеням по пути,
Лис прыгнул вниз и был таков.
Несется вслед бессильный рев: 2190
К какой ни обратись персоне,
Не склонишь никого к погоне,
Кричат, что он не просто тварь,
Как все, но дьявольский штукарь,—
Нет о погоне и помина,
Из виду Лис пропал близ тына.
Владыку во дворец несут
Придворные, где ждал уют
Его и так был каждый чуток
К нему, что через восемь суток 2200
Оставила страдальца боль
И в прежнем здравье встал король.
А Лиса вновь ищи-свищи:
Дрожите за свои плащи!
Ib
Дал чрезвычайные права
Зверям декрет владыки-льва
Объявленный: кто Лиса схватит,
Пусть время на привод не тратит
Ни ко двору, ни к королю,
Ни к графу, но сует в петлю. 2210
Лис, не задетый тем ничуть,
В глубь пустоши направил путь.
Но все ж, труся побежкой мелкой,
От встречи с новой переделкой
Хранит себя и взор напряг:
Враг может быть везде и всяк.
На холм поднявшись по отрогу
И на восток уставясь, к богу
Воззвал он в искренней мольбе,
Удач и благ прося себе: 2220
«Ты, кто един триипостасный,
Спас от беды меня ужасной
И мной заслуженный удар
Отвел, оставив жизнь как дар:
Да будет плоть моя и доле
В твоей святой хранима воле!
Все так устрой и этак сладь,
Чтоб, и случись мне повстречать
Кого, никто бы из зверья
Не мог сказать, что это я». 2230
Кладет он в сторону востока
Поклон, бьет в грудь себя жестоко
И, лапой лоб перекрестив,
Скрывается средь гор и нив.
Но так как Лиса мучил голод,
То, завернув в ближайший город,
Вбежал к красильщику он в дом.
Тот мастер в деле был своем,
И только что раствор им взболтан:
Уверившись, что ровно жёлт он, 2240
Сам отлучился, локоть[2241] мерный
Пойдя искать, чтоб, мерой верной
Сукно не смерив, не бросать
Всю штуку для покраски в кадь.
Ее открытой он оставил,
Окно ж, придерживаясь правил,
Всегда держал во весь раствор,
Чтоб видеть густ иль чист раствор.
Лис по двору в то время рыщет,
Чем бы набить желудок, ищет, 2250
Заглядывает под навес,
Все осмотрел, везде пролез —
Нет ничего, ну хоть бы крошку
Нашел. Тогда он шасть к окошку:
Дом пуст. Туда-сюда взглянул
И, лапы к брюху, внутрь скользнул.
Но бес ему в каморке темной
Припас сюрприз головоломный:
Что за прием, что за обман —
Попал он в полный краской чан! 2260
Исчез, но показалась в ту же
Минуту голова наруже:
Стал плавать он, иначе б мог
И утонуть, столь чан глубок.
Совсем выходит дело скверным:
Идет хозяин с локтем мерным,
Давай вертеть кусок сукна.
Вдруг плескотня ему слышна,
Лис хочет выбраться оттуда:
Покуда плавал, стало худо. 2270
Решил проверить зреньем слух
Хозяин — захватило дух:
Сукно роняя на пол в спешке,
Идет он к чану без промешки;
В растворе Лиса отыскав,
К нему бросается стремглав
И целит, как бы стукнуть в темя,
Поняв, что это зверье племя.
Лис молит, плача и стеня:
«Не бейте, добрый сир, меня! 2280
Я зверь, но вашего же цеха,
Подмога вам, а не помеха.
Всю жизнь в красильню я ходил
И красил до потери сил.
Хотите, я секрет открою,
Как краску смешивать с золою,
Известно это вам едва ль».
Хозяин молвит: «Ну и враль!
Какой сюда проник ты щелью
И плаваешь с какою целью?» 2290
Лис тотчас: «Приготовить смесь
И разболтать ровнее взвесь!
Так это делают в Париже
И там, где я живу, и ближе.
Теперь лишь, мной измельчена,
Готова к крашенью она.
Подайте руку мне: обсудим,
Что далее мы делать будем».
Хозяин что к чему смекнул
И лапу ту, что Лис тянул, 2300
Так начал дергать оголтело,
Что чуть не оторвал от тела.
Почуяв под собою пол,
Иные речи Лис повел:
«Работа, друг, меня б сморила,
Ведь я ни уха в ней, ни рыла —
Трудись один. Мой кувырок
В красильню стать смертельным мог.
Клянусь, призвав святого духа:
Я б не доплыл до места суха, 2310
Не в силах страх свой побороть,
Но, к счастью, спас меня господь.
Надеюсь, желтый цвет не марок.
Теперь, когда мой мех так ярок,
Не смогут звери, кто ни встреть,
Что это я, уразуметь.
А так как Лиса ненавидит
Весь мир, я шансу рад, бог видит.
Прощай, не гаснет интерес
Мой к приключеньям: тянет в лес». 2320
вернуться
2166.
Здесь имеются в виду персонажи французских эпических поэм Ожье Датчанин, сподвижник Карла Великого (не раз с ним враждовавший), и довольно редко упоминаемый Ланфруа.
вернуться
2183.
Одна из основных крупных денежных единиц в средневековой Европе. Ее вес и стоимость менялись с течением времени и в зависимости от места чеканки (парижская, турская и кельнская марки, имевшие наибольшее хождение, весили около 233 г.)