И со словами «я устала»,
Она, поспешно так, ушла.
А засыпая, осознала,
Что может шутка то была.
И оттого немного грустно,
Но с тем и легче оттого,
А в сердце у неё не пусто,
В нем, хоть и сумрачно, светло.
Вернувшись на ферму, Валька почувствовала, как на неё навалилась усталость — всё же день был насыщен событиями. Они вдвоём зашли в столовую, выпили кофе (Валька по привычке плеснула в свою порцию немного молока), однако это не спасло её от невольного зевка, этично прикрытого ладонью.
— Замучилась? Спать хочешь? Я тебя провожу, — просто сказал Сигги, без всякого вроде бы подтекста.
И когда Валя открыла дверь и вошла в свою комнату, Сигги, оставшись за порогом, спросил:
— Тебе больше ничего не нужно?
— Нет, всё замечательно. Тут у тебя очень комфортно и уютно. Только вот кровать слишком большая для меня одной, — Валька сказала это, хихикнув, без всякой задней мысли.
— Зато для двоих как раз удобна.
Увидев явное ожидание в глазах Сигги, Валька поняла, насколько двусмысленно в данной ситуации прозвучала её невинная, в общем-то, фраза. Пытаясь побороть неловкость, она шагнула к шкафу и задела стул, который с грохотом свалился на пол. Её порывистое движение оказалось спасительным. Пока Валька поднимала стул и возвращала на место висевший на его спинке свитер, Сигги понял, что его намёк останется без ответа.
— Доброй ночи, Валька, — внешне абсолютно невозмутимо сказал он, закрыл дверь Валькиной комнаты с наружной стороны, и его шаги смолки в коридоре.
А Валька до того самого мгновенья, когда всё её существо, наконец-то, погрузилось в долгожданный сон, пыталась решить для себя, правильно ли она поступила.
[1] Прионы — класс инфекционных агентов, составленных только из измененных белковых молекул хозяина. Прионы не содержат нуклеиновых кислот и, таким образом, отличаются от всех известных микроорганизмов, таких как бактерии, грибки, вирусы и вирусоподобные частицы.
День четвёртый
По Дороге в Вальхаллу машина сквозит…
Тут название улицы громко звучит,
А дорога обычна для этих вот мест,
Где чудесные травы и ветер окрест,
Где и камни, и горы подобно морям
Расстилаются вширь… разлетаются прям,
И сияет сам воздух, живой изнутри…
Он, напитанный духом холодной страны.
Он, напитанный духом горячей земли…
Небо словно бы вечно в движении здесь,
И пронзительны ветры, вода, тишина,
И горящая суть, что таится в земле,
Наполняет предвестием зла и добра
До болезненной сути души и сердец,
Раскрывая сознанье людей, духов, мест…
И, казалось бы, здесь и находится грань…
Или вот не казалось. Как хладная сталь
Скрыта ножнами, вид той земли — что эмаль.
А потом, уже в городе, весело ей.
Супермаркет, прогулка и первый музей
Инструменты, вещицы, занятно тут всё.
Занимателен, прямо весьма, интрактив,
И Валюха, увлёкшись, играет мотив,
Напевает мотив и танцует мотив…
Время, статусность… в общем, про всё позабыв,
Она громко поёт, и азартно бренчит.
А потом, вдруг одумавшись, робко глядит.
Но воистину дух захватило потом,
В зале древности, славы, подёрнутой сном.
Перед древней ладьёй, словно вспомнив себя,
Она долго стояла, ища… и найдя,
Уже позже, уж дома почти, вспоминая,
Как стояла там, что-то сверх сил сознавая,
Понимая, предчувствуя, зная – не зная,
Где кончается путь, новый круг зачиная.
Но тогда, просто молча с восторгом взирая.
На завтрак Валька немного припозднилась. Сигги ждал её в столовой, мелкими глотками попивая кофе из большой керамической чашки.
— Доброе утро, Валька.
В его взгляде просвечивало лёгкое сожаление. Валька бы подумала, что это ей показалось, если бы не сон, приснившийся ей под утро. От нахлынувшего воспоминания она опустила глаза и тихо ответила:
— Доброе утро.
— У меня на первую половину дня был запланирован выезд на ферму в … (тут снова прозвучало название, которое Валькин мозг усваивать отказался), но вызов отменили, а косить сегодня будет Харальдюр, так что у меня есть идея, если ты не против, конечно.
«Интересно, какая у него должна быть идея, чтобы я была против», — подумалось Вальке. Она так и ответила: