Затем метнулся, пасть оскалив,
Он к змею. Тот лишь раз ужалив,
Изведал остроту когтей
Врага и крепость челюстей.
Немало сделали, терзая
Друг друга яростно, борзая
И змей извивов и петель:
1260 Перевернулась колыбель,
Но так построена умело
Была, что донце уцелело,
И спало мирно, как всегда,
Дитя, не получив вреда.
Был долгим бой, и перенес
Достойно испытанье пес,
Ведь плоть его не раз пронзало
Безжалостное змея жало.
Хоть юн, поднаторев в приемах
К концу, использовал он промах
Врага и голову сильней
Сдавил, и сокрушен был змей.
И в клочья, тотчас как задавлен,
Разорван. Пол весь окровавлен.
Пес на свою упал постель,
Поднять не в силах колыбель.
Вот наконец медведь затравлен.
Довольный тем, что позабавлен —
К тому ж в погожий столь денек, —
1280 Народ тотчас домой потек.
Спустились со стены и няни.
В покои входят: видя брани
Последствия, до глубины
Души они потрясены.
Глядят на клочья плоти змея,
На колыбель, глазам не смея
Поверить. Окровавлен пол.
Великий страх на них нашел:
Во всем того им мнятся знаки,
Что мальчик жертвой стал собаки.
Друг дружке молвят: „Дело худо!
Как быть? Скорей бежим отсюда!“
Тоской охвачены, в слезах,
Без долгих сборов, впопыхах
Не взяв ни платья, ни накидки,
Ни куртки, ни белья, к калитке
Спешат и, распахнув, бегом
Хозяйский покидают дом:
Хотят оставить, удирая,
1300 Пределы города и края,
Но тщетно: выезжает прямо
На них, труся верхом, их дама.
„Эгей, — кричит, — куда бежите?
Сейчас же, не таясь, скажите,
Где бросили, презрев запрет,
Дитя вы? Дайте мне ответ“.
Услышав это, три подруги
В смущенье сникли и в испуге:
„Клянемся жертвой, коей спас
Бог, никогда не лгущий, нас,
Глядели, на стену взошед, —
Что всех началом стало бед, —
Мы на баронские забавы.
Казнив нас, будете вы правы:
Дитя, как мы, спустившись вниз,
Узнали, пес борзой загрыз“.
Не слушает, без чувств упав,
Их дальше дама. Муж стремглав
К ней скачет, не отстать стремятся
1320 От господина домочадцы.
Лик мукой искажен, ланиты
Слезами, видит он, залиты,
И спрашивает у жены:
„Чем, друг мой, вы огорчены?“
Вмиг обескровев, почернело
В ней сердце. Молвит: „Нет удела,
Сир, горестнее моего.
Отныне все в душе мертво.
Борзой мое родное чадо
Погублено, моя отрада!“
Услышав, стал от горя шал
И мрачен, тяжко задышал
И, спешась быстро над плитой
Придверной, в дом вошел пустой.
Глядит на клочья плоти змея,
На колыбель, глазам не смея
Поверить: все здесь говорит
О том, что мальчик псом убит.
А между тем борзая скачет
1340 Вокруг и радости не прячет:
Все рассказала бы она,
Но дара речи лишена.
Угрюм хозяин, а собака
Ведет себя, как забияка,
И пасть в крови. Хоть вывод ложен,
Он сталь висящих сбоку ножен
Сжал, с одного удара меч
Сумел ей голову отсечь.
В тоске безмерной, еле-еле
Добрел он до своей постели.
И вот, мгновение спустя
Вздохнуло трепетно дитя
И разразилось звонкой трелью.
Он, подбежав, над колыбелью
Навис, извлек из-подо всех
Обломков — и услышал смех.
Веселье началось такое,
Какого не видали в Трое.
Покои крик его сотряс:
1360 „Эй, люди, бог призрел на нас!“
Все в дом бегут наперегонки.
Нет даже, видят, на ребенке
Царапины. Сколь велики
Дивятся, змеевы куски.
Находят голову с немалым,
Необычайно острым жалом.
Выходит, спасено дитя-то
Борзой от злого супостата.
Хозяин стал от горя шал,
Уныл и тяжко задышал:
Зачем расправился с собакой,
Не разобравшись и без всякой
Ее вины, убив мечом,
Не виноватую ни в чем?
Вдруг, несколько движений быстрых —
С макушки волосы он выстриг:
Мол, отправляется в изгнанье,
Принесть желая покаянье,
Как бы по ближнему, и впредь
1380 Что днем, что ночью будет бдеть.
Поймите, сир, рассказ в том смысле,
Что, в дом войди, и поразмысли,
И в колыбель он посмотри,
Дитя увидел бы внутри.
А убедись, что живо чадо, —
И убивать борзой не надо.
От спешки, сдобренной тщетой,
Избавь нас бог и Агн святой.
Смысл не пойдет противу меры —
Тому в Писанье есть примеры.
Спасите ж: отрока — от рук
Мучителей, себя — от мук,
Ведь коль свершится казнь поспешно,
Жизнь ваша станет безутешна».
— «Клянусь Гервасием[99] святым, —
Сказал король, — он невредим
Пребудет. Хватит небылицы
Плести: он жизни не лишится».
вернуться
99