В соборе тихо и мирно, а еще прохладно. Каменные своды не пропускают полуденную жару в эту обитель. Не очень многолюдно, на скамьях, что были расставлены по двум сторонам сидели пару человек и смотрели на статую Святого, которая стояла во главе центральной стены, возглавляя композицию росписи и всевозможных скляночек, баночек и свечей.
Я скромно примостилась на крайней лавке у стены и закрыла глаза. Сердце продолжало бешено колотиться, словно пытаясь вырваться наружу. Выровняв дыхание, постаралась справиться с бушующим адреналином в крови.
Нужно собраться с мыслями и решить что делать… В каком направлении двигаться? Сбежать не вариант. Во-первых, нужно разобраться по ситуации Жоржеты, во-вторых, мне и бежать-то некуда. Это была моя единственная подруга.
Похититель требовал какую-то маску. Мы вчера так напились, что сперли у кого-то маску? Быть такого не может! Зачем нам маска? Понятное дело, что в состоянии «подшофе» могла взбрести в голову идея раздобыть маску, но мы же в Венеции! Тут на каждом шагу продаются маски, покупай, сколько и какие хочешь…
- Как думается? – раздался знакомый голос.
- Не очень, - честно ответила, открывая глаза.
Увидев собеседника, взвизгнула от неожиданности. Это был он, побитый мною полицейский. Пребывающий в полнейшим негодовании. Прочла это в его пронзительном взгляде.
Мужчина нахмурил брови.
- Сеньорита, от меня убежать невозможно.
Мое сердце с новой силой взволнованно затрепыхалось, а потом упало куда-то в пятки. На лбу выступил холодный пот. Вот и все! Жизнь практически окончена. Как он меня нашел? У него нюх как у собаки?
Я вжалась в лавку.
- Простите, - зачастила дрожащим голоском, что так и норовил затеряться где-то в груди, - я не хотела, оно само получилось…
- Вы напали на полицейского, - железным тоном говорил мужчина, - находились в чужой квартире, устроили там погром. Знаете, сколько статей вы нарушили?
Не дожидаясь ответа, страж порядка вынул из нагрудного кармана рубашки маленький блокнот с торчащим из него карандашом.
- Как ваше имя? Покажите удостоверение личности.
- Мое имя? – переспросила, судорожно прикидывая план действий.
Что ему ответить? Сдаться? Перед глазами вновь начали всплывать ужасные картинки. Вот так взять и сдаться? И тут меня осенило, он сказал: «находились в чужой квартире и устроили там погром». Это же неправда! Квартира моей подруги вообще-то! И совсем ничего не устраивала. М-да… случаются у меня заскоки. Вместо того чтобы хоть что-нибудь придумать, я брякнула:
- Вы совсем неправы! Эта квартира моей подруги, и вовсе туда не проникала, дверь мне открыли, и погрома там не устраивала…
- Значит, Жоржета Бонаполли, ваша подруга? – старательно выводя каракули в блокноте, уточнил тот.
Вот же дура! Кто меня за язык тянул? Самолично сдала себя. Теперь-то он точно узнает кто я. У Жоржи не так уж много подруг.
- Нет, - мотнула головой, - я не это хотела сказать…
- Сеньорита, хватит юлить, - сделавшись еще мрачнее, потребовал мужчина.
- Уважаемые, - сказал певучим голосом подоспевший к нам служитель собора, - здесь не место для бесед на мирские темы, в этом месте вы можете говорить с богом или же с Лукой. Не нарушайте, прошу вас, уединения прихожан.
Я подняла глаза на служителя, облаченного в мешковатый балахон. Его лысина, обрамленная каймой седых волос, отражала солнечный свет, наполнявший собор через цветные витражи.
- Простите, - пробормотала, понимая, что именно он, может стать моей палочкой-выручалочкой, - мы не хотели нарушить чьего-то спокойствия. Можно мне исповедаться?
- Что? – фыркнул полицейский. – Девушка, давайте без подобных хитростей!
- Сеньор, как вы можете так говорить? – все с тем же спокойствием сказал служитель. – Если душа просит исповеди, не нужно ее сдерживать.
- Для начала, эта сеньорита должна исповедаться мне, - непоколебимо заключил страж порядка, покосившись в мою сторону.
- Очень просит… - уставившись умоляющим взглядом на служителя собора, проговорила я.
- Идемте, - указал тот рукой на дверь за колоннами, ведущую к исповедальням.
- Нет, - отрезал полицейский, - я запрещаю…