Она не просила прощение, а указывала на факты. В ее словах я слышала лишь скупые выводы, а не чувственное объяснение.
— Конечно, ты можешь оставить с нами Ирину, а позже Арсиэля. Детям не запрещено быть в Даарии. Поедешь, разберешься со всем. В себя придешь, а потом мы их вернем. Уверена, что "прости муж" выделил деньги не на проживание, а на выживание. Тебе придется работать. Должного образования за чертами Даарии нет, так что даже пойти учиться на что-то стоящее не вариант.
Она подошла к массивным дверям и впервые посмотрела на меня. Все это время она старательно отводила свое внимание в любую сторону, но лишь бы не ко мне.
— Да и ты себя запустила. Никакой возможности чтобы повторно выйти замуж. Еще и с двумя детьми от дракона, — она окинула мои огромные формы взглядом и резко отвернулась. — Тебя прачкой или поварихой возьмут, — за ее надменным голосом скрылся жалобный стон.
— На первых этапах можно и так, — я впервые задумалась чем смогу заниматься в этом мире.
Готовлю я не изысканные блюда, но вполне съедобно. Со стиркой труднее, но думаю, можно будет приучиться. Уборка, глажка… Считаю, местную письменность знаю. Может, я смогу придумать для себя что-то дельное? Хирургия здесь, конечно, совсем на другом уровне. Если на драконах все быстро заживает, то возможно, здесь и врачей нет. Но в этом направлении тоже можно будет что-то сделать.
В комнате бывшей хозяйки тела было светло и просторно. Но чего-то придающего этому месту индивидуальности — нет. Будто здесь место для гостей, а не хозяйская спальня.
— Посмотри, может здесь что-то осталось для тебя, — матушка села на диван и откинула голову назад. — Со вчерашнего дня голова болит. Жалко что от этого никакая магия не помогает, — простонала родительница. — Сплошная проблема с этими драконолюдами.
В шкафу висело лишь какое-то рыжее недоразумение. Эта тюль мне больше шторку напомнила. Она была огромной, но и я не маленькая, ткань почти просвечивалась. Мне пришлось много времени потратить чтобы понять, как одевается это чудо. Оказалось, что его в несколько слоев обматывают вокруг тела. В готовом состоянии все выглядело вполне прилично.
— Тут ничего нет кроме этого, — подошла к родственнице.
Матушка меня не слышала. Она держала на одной руке ребенка, а второй терла висок и болезненно морщилась.
Ирина в это время показывала бабушке чему она научилась. Магические светлячки и бабочки разлетались от рук девочки, а ребенок все не переставал поражать меня детской непосредственностью. Малышка ведь чувствует настрой взрослых и сглаживает все неприятные ощущения.
Радует меня Ира. Что-то теплое будит ее наивность.
Машинально положила руки на шею матери и стала аккуратно массировать, разгоняя кррвь. Чаще всего голова болит из-за повышенного давления вследствии застоя или перенапряжения в шейном отделе. Если восстановить кровоснабжение и расслабить мускулатуру, то питание головы восстановится и боль отойдет. Лучше всего сопроводить массаж легким успокаивающим чайком с ромашкой или валерьянкой. Можно и глицином закусить. Но пока у меня ничего нет, а помочь статной женщине хочется. Представила как ее напряженные мышцы расслабляются под теплом моих рук, а артерии расширяются и несут кислород к голове. Ингибиторов ангиотензин превращающего фермента нет, зато есть знания о них. Попробоем?
Пробуем!
— Ууухх, как хорошо, — застонала мама, когда я, повинуясь видению запустила пальцы в волосы. — Жаром прям все обдает. Говорила тебе не бросать академию. Сейчас бы целительницей была, — забормотала родительница. — Или с Иринкой бы повременила.
— А учебники нельзя достать для самостоятельного изучения? — начала думать о своем Качественном будущем.
— Хочешь сама попробовать? Там же практика главное, — она повернулась ко мне. Приложила голову к одному плечу, ко второму, а потом слегка улыбнулась. — Я достану тебе книги и переправлю, но ты должна будешь взяться за голову и вытащить себя из этой ямы сама.
— Я согласна.
И тут мой живот загудел так протяжно, что я испугалась. Арсиэль проснулся, а мама побледнела.
— До чего же ты себя довела, Оли! — выдохнула родительница. — Не девушка, а ходячий гудок!